Сам себе Тарантина (сборник)

The Tiger Lillies – «Bully Boys»

Мэг крепко держала руль, всматриваясь в заснеженную трассу. Свет фары вырывал всего десяток метров и дальше растворялся в чёрно-белом мареве. Она не обращала на меня никакого внимания. Словно я уже не существовал.

– Мэгги, что дальше? – спросил я.

«А дальше я пристрелю тебя, сраного мудака» – ответила она голосом Луиса.

– Дальше? Дальше каждый за себя.

«Я забираю деньги, а тебя скормим свиньям»

Совсем недавно она мыла посуду в мексиканском ресторане, кишащем тараканами и латиносами. И если бы я не постучал в её дверь, это длилось бы до конца дней. Случай. Случай не стоит столько. Это мои деньги! Я бы позволил ей прикоснуться к ним, если бы она была поласковее. Мы могли бы всё вернуть, ведь были счастливы. Я, несмотря ни на что, обходителен и внимателен с дамами. И никогда не позволял себе поднять руку на женщину. Но разве это ценят женщины? Чёрта с два. Если ты не показал себя достаточно сильным, то они тебя сожрут с потрохами. Размажут и растопчут. Во всех смыслах.

– Ладно, – сказал я. – Тогда мы не едем на ферму.

– Это ещё почему?

«А если я одна не справлюсь? Мне же нужно, чтобы кто-то держал тебя, когда я буду отрубать тебе башку».

– Потому, что я не доверяю тебе.

– И я тебе. Именно поэтому мы и поедем на ферму. Разделим деньги и расстаёмся. Могу тебя высадить прямо здесь, если хочешь.

– Мэг, неужели нельзя ничего вернуть? Я завязал с наркотой, у нас куча денег. Ты мне нравишься.

«А мне нравятся деньги. Иди к чёрту!»

– Микки, хватит этих соплей. Я уже всё решила. Я переберусь в Канаду, а оттуда отправлюсь в путешествие. И остановлюсь там, где мне больше всего понравится. Тебя в моих планах нет. Ты меня отвлекаешь от дороги. Или, может, сам сядешь за руль.

– Запросто, дорогая.

Я утёрся от вылитых помоев.

– Тормози, – сказал я.

– Зачем?

– Я сяду за руль.

– Ну, ладно.

Мэг нажала на тормоз, и машину чуть не унесло с дороги.

Мы вышли из машины и встретились в свете фар. Сейчас я сяду за руль, она достанет из-под сидения пистолет и выстрелит в меня. Труп оттащит в лес и его найдут только когда сойдёт снег. Дело закроют. Мэгги в это время будет пить коктейли на бразильском пляже или есть круассаны в парижском кафе. Таков её план. Она ещё не знает, что в магазине нет патронов.

Мэг смотрела спокойно и уверенно. Ни одна мышца на лице не выдала коварного замысла. Сучка.

За рулём сидел Луис и его вид говорил: «Ну, чего ты ждёшь?».

А и правда? Пора прекратить этот цирк. Неизвестно, куда он может завести. У неё может быть припрятан нож, ржавый гвоздь, бритва. Всё, что угодно. С её прытью она могла выцарапать мне глаза и потом перегрызть горло. Могла… зачем рисковать?

И я ударил её кулаком в челюсть. Она устояла на ногах, и я повторил удар. Сбить с ног получилось только с третьего удара. Мэг упала в снег. Губы окрасились красным, из носа вытекла струйка крови. Она подняла голову и удивлённо посмотрела на меня. В её взгляде не было мольбы, только укор и презрение.

– Я знала, но не могла поверить, – она сплюнула кровь и попыталась встать.

– Что? Что ты знала?

– Она сказала мне. Но я не верила.

– Кто сказала?

Мэгги схватилась за бампер, и у неё почти получилось подняться на ноги. Но я снова ударил. Она упала и снова стала подниматься.

– Кто сказала?

– Негритянка сказала. Которую я убила.

– Что она сказала?

– Что ты избавишься от меня.

– Чушь! Враньё! Это ты, мразь, хотела кинуть меня. И нечего мне заливать.

Я пошёл и принёс пистолет.

– Это я хотел от тебя избавиться? А это что?

– Микки, я боялась.

Она, наконец, встала на ноги и согнулась, оперявшись о капот и сплёвывая кровь.

– Ты не умеешь бояться. Ты врала мне. И сейчас врёшь.

Луис разочарованно скучал, закинув ноги на торпеду.

Злость, обида, чувство безысходности наростали, пока не превратились в неконтролируемую ярость. Я ненавидел Мэг. Она была главным злом моей жизни. И с этим нужно покончить.

Мэгги пыталась заползти под машину, но я вытаскивал её и бил, топтал, пинал. В глазах у меня помутнело, я не видел ничего, кроме красных разводов на белой холодной простыне. Думаю, я сломал ей ногу и запястье. Скорее всего, выбил половину зубов. Лицо её превратилось в бесформенную окровавленную маску. Не знаю, сколько это продолжалось, но вдруг я почувствовал, что смертельно устал. Я присел на капот и достал сигарету. Костяшки ладоней были собраны и кровоточили, но я не чувствовал боли. Курил и смотрел, как Мэг пытается отползти в сторону. Мне было всё равно. Ни мига сожаления и ни капли сочувствия. Пустота в сердце и в голове. Сейчас самым важным для меня был вкус табака.

– Мэг, – окликнул я её. – Ты хотела пристрелить меня. Ну так давай, не стесняйся.

Я бросил её пистолет. Он упал рядом с Мэгги, и она потянулась, зацепила повреждённой рукой и подтолкнула к себе. Взяла левой, целой рукой, перевернулась на спину и направила ствол на меня. Я курил, наблюдая за вознёй с оружием. Пока она смогла наставить на меня пушку, я докурил и достал вторую сигарету. Долго прикуривал, потому что ветер со снегом так и норовили задуть огонь.