Сам себе властелин 2 (СИ)

Ещё один удар в темноту, и кровосос с грохотом улетел в дальний угол фургона. Судя по звуку, рассыпав золотые монеты.

Меня отвлёк звук снаружи. Крики орков, звон мечей и жалобный трубный звук рога.

— Я же сказал: никто не придёт на помощь, глупец. Ты выйдешь отсюда только…

Клинок сплоховал и пропустил тяжёлый удар прямо в грудь. Пришёл мой черёд пролететь пару шагов и врезаться в стенку фургона, жалобно заскрипевшей под моим весом.

— Сейчас я тебя, — вампир приближался, грузными шагами сотрясая пол, — отправлю в…

Стенка у меня под спиной вдруг исчезла, и я стал падать. А нет, это кто-то отпер дверь, позволил мне вывалиться и подхватил десятком рук. Сеня!

— Угук!

Мой любимый домашний монстр поставил меня на ноги, отряхнул от пыли, и одновременно другими щупальцами захлопнул дверь в фургон, врезав по носу ошалевшего вампира.

— Угук!

Сеня запер кровососа, ловко вбив колышек в дужки щеколды.

— Спасибо, дружище.

Монстр довольно улыбнулся во все триста зубов. И щупальцем указал мне за спину. Тёмные боги меня укуси!

К фургонам мчались рыцари. Полусотня светлых, опустивших копья и явно желающих угостить нас не чаем.

— К оружию! Кто живой?

Я вынул меч и поднял над головой. Ну хоть кто-то из моих орков уцелел?

— Мы с тобой, Владыка!

Ко мне сбежался весь десяток. Кто-то хромал, кто-то баюкал раненую руку — забрызганные кровью, но все живые.

— Владыка, — старший орк коротко поклонился, — мы уложили вшех шветлых. Гоблины разбежалишь.

Я указал ему на скачущих к нам. Орк озабоченно скривился и сплюнул в траву.

— Прикроемшя фургонами. Урхун! Тащите швои тощие жадницы вон туда!

Но светлые так и не доскакали. Ровно на середине поляны им наперерез вылетел отряд во главе с Уру-Букой. Сотня орков на соронах, с развёрнутым флагом и боевыми топорами в зелёных руках.

— За Владыку!

Громкий крик всадников поддержал и мой десяток.

— Смерть светлым!

— Тёмные боги с нами!

Клин светлых затормозил, развернулся и дал стрекача, прочь от Уру-Буки и его воинов.

* * *

Уру-Бука остановил сорона за три шага до меня, соскочил на землю и опустился на одно колено.

— Владыка! Я шледил за вами через дозоных птиц. Мы увидели шветлых и шражу брошились к вам на помощь. Проштите, что я прибыл шлишком пождно.

— Встань, Бука.

Я подошёл и обнял орка.

— Спасибо, друг, ты спас меня.

Орк смутился и, кажется, даже покраснел.

— Владыка, вы вешь в крови.

— Это не моя.

Я указал на фургон, где мы заперли вампира.

— Там эта сволочь.

Бука махнул воинам. Фургон окружили, распахнули дверь, держа наготове факелы. Никого! Гад-нотариус в очередной раз умудрился сбежать.

— Ну и фиг с ним. Забираем золото и возвращаемся в замок.

Орки принялись запрягать соронов и по одной выводить повозки на дорогу. Всё, больше никаких игр со светлыми. Не хотят выкупать пленников? Ну, и не надо. Сгною в подвалах! Я Владыка или нет? Побыл, называется, гуманным. А вот не работает доброта со светлыми, не работает.

— Владыка, шядете в экипаж?

— Нет, не хочу.

Где там был мой сорон? Поеду домой верхом, как и положено Владыке. Я обошёл фургон, разыскивая своего скакуна.

Неожиданно мне преградила путь мутная тень. Из дрожащего воздуха возникло ухмыляющееся лицо вампира.

— Я же говорил, что вам не уйти, Владыка.

Среагировать я не успел, и моё оружие тоже. Без размаха вампир ударил меня открытой ладонью в лоб. Я рухнул в темноту, не успев даже вскрикнуть.

* * *

Надо мной склонилось женское лицо, милое, но незнакомое.

— Лежите, вам нельзя вставать.

Я несколько раз моргнул, пытаясь сфокусироваться. Белый потолок, стены, выкрашенные серой краской, склонившаяся надо мной медсестра.

— Где я?

— В больнице. Вы попали под машину, помните?

Попытка покачать головой обернулась ужасной головной болью.

— Не шевелитесь. У вас сотрясение, вам нельзя делать резких движений.

А я больше и не пытался. Это был мой мир! Тот, старый, откуда меня выдернули полгода назад, чтобы я вступил в наследство. Тут даже спрашивать не надо было — на стене напротив висел телевизор, в котором толстый министр беззвучно раскрывал рот. Точно, я знаю, как его зовут.

От ужаса, что меня выкинули из мира Калькуары, я тихонечко завыл. Сволочи! Гады! Ненавижу!

* * *

Я лежал в больнице уже неделю. Состояние, поначалу ужасное, приходило в норму. Голова перестала кружиться, жуткие синяки на теле болели всё меньше, а вот настроение становилось всё гаже. Не хочу жить в этом мире! Верните мне замок, мою Калькуару! Как же мумий, бабушка, Дитя Тьмы, Уру-Бука, Клэр и остальные без меня?

Хуже всего было, что мне чаще и чаще приходила в голову мысль: а может, это была галлюцинация? Может мне почудилась Калькуара и всё остальное? Я попробовал прочитать заклинание, и ничего не вышло. Пытался вызвать Казну, а прибежал только санитар. Неужели это был только морок?

Валяясь на больничной кровати, я пялился в потолок и не знал, как дальше мне жить. В палату вошла медсестра — её я ещё не видел здесь. Высокая, с широкими плечами, красноватое лицо закрыто маской.