Сам себе властелин 4

Дитя выставила руку и громко щёлкнула пальцами. Тут же магические факелы на стенах погасли, погружая подвал в темноту. Кажется, пленники в камерах вздохнули с облегчением, перестав видеть художества на стенах. Ой, зря они! Через несколько секунд рисунки начали мерцать призрачным светом. Всё сильнее и сильнее, пока не засветились в полную мощь. Не сравнить, конечно, с факелами, а примерно как телевизор в тёмной комнате. Но оттого не менее жутко, даже у меня мороз по коже прошёлся, если скользить по рисункам взглядом.

— Дитя, верни, пожалуйста, свет обратно.

Девочка недовольно фыркнула, но щёлкнула пальцами, зажигая факелы обратно.

— А что, мне даже нравится.

Я решил не ругаться. Ну, порисовал ребёнок, ну, пленников до истерики довел. Бывает. Надо было бабушку проинструктировать, чтобы лучше следила за внучкой и не давала волю.

— Дитя, ты где эти мелки взяла?

Из бокового коридора послышались шаркающие шаги и голос бабушки:

— Это я ей дала.

Старушка появилась перед нами, оглядела всех, убедилась, что все живы и кивнула.

— У Гебизе в лаборатории убиралась, смотрю — валяются мелки. Ну, я выдала ей. Рисовать детям полезно, развивает мелкую моторику рук. И сюда специально привела: теперь здесь нарядно, не то что раньше.

Справа от меня послышался хрип. Мумий схватился за давно не бьющееся сердце.

— Что ты делала?

— А? — бабушка вопросительно на него посмотрела.

— Убиралась? В лаборатории?

— Ну да. У тебя там пыль, мусор валяется. Колбы тысячу лет немытые, с гадостью всякой.

— К-куда? Куда ты дела жидкости оттуда?

— Вылила, конечно. Так воняло ужасно!

— А-а-а! — мумий закричал и рванул к выходу из подвала, — результаты опытов! Бесценные эликсиры!

— Гебизочка, — побежала за ним бабушка, — не переживай, мы тебе ещё лучше сделаем. А там протухшее было.

Парочка умчалась, позабыв, что бегать им собственно не полагается и даже вредно. Эх, нельзя даже на полдня замок оставить: Дитя с мелками, скелеты с бантиками, уборка в лаборатории. Так и всю Калькуару развалить недолго!

— Пойдём, — Клэр взяла Дитя Тьмы за руку, — надо тебя умыть. А здорово ты нарисовала! Мне особенно вот эта пасть нравится.

— Это Сеня, когда пирожки ест. Похож?

— Очень.

Они тоже пошли к выходу из подвала. Ну и я за ними — умыться не только Дитю надо, но и некоторым Владыкам, весь день лазающим по подземельям.

Уже на ступеньках я обернулся и окинул взглядом рисунки. Да пусть остаются! Отличный элемент давления на психику пленных эльфов. Главное, чтобы эти рисунки не оживали ночью и не ели заключённых. А что, зная Дитя, совершенно не исключаю такой вариант событий.

Глава 28

По случаю успешного похода в подземелье бабушка устроила маленький торжественный вечер. Тихий, можно сказать, семейный ужин с пятью переменами блюд. Вот только чёрные банты на головах скелетов, исполнявших роль официантов, меня одновременно смешили и раздражали. Не знаю как остальным, а мне железные мертвецы напоминали «готичных школьниц».

— А обязательно эти бантики? Как-то несолидно.

— Во всём должна быть красота, — наставительно забубнила бабушка, — а они у тебя и так голые ходят.

— Типа, бантики должны прикрыть непотребство? Тогда их на другом месте надо носить.

— Цыц! — бабушка нахмурилась, — здесь ребёнок, между прочим.

— Ба, ну правда, бантик на голове это уже слишком. Может, их перевесить хотя бы? Не смотри на меня так, я про другое. Пусть, как орки, на шее носят. Будет напоминать эдакое жабо.

— Да? — старушка нахмурилась, пару секунд подумала и махнула рукой ближайшему скелету, — ну-ка, милок, подь сюды.

Стальной «официант» бросился к ней, как спринтер. Подбежал и вытянулся по струнке, будто на параде.

— Ты наклонись, наклонись. Буду я ещё прыгать к тебе, орясина.

Бабушка отлепила чёрный бант с головы и прилепила на шею.

— Ну, не знаю, — она скептически покачала головой, — слишком расфуфыренный стал.

— А мне нравится, — поддержала меня Клэр, — так бант добавляет элегантности.

— Угу, — поддакнула Дитя и важно кивнула, — добавляет.

— Ладно, уговорили.

Бабушка повернулась к «официанту»:

— Скажи всем, пусть перевесят на шею.

— Так точно! — выпалил скелет и поклонился. Дождался, когда бабушка отвернётся и благодарно мне кивнул.

Похоже, таскать бант на макушке и самих мертвецов не радовало.

Буквально через секунду очнулся Уру-Бука — покосился на бабушку, но обратился ко мне:

— Владыка, а можно моим парням беж таких бантов? Мешают нешти шлужбу войшк. А в атаку ходить совшем неудобно.

Ответить мне не дали.

— Это чем им галстуки-бабочки не нравятся? Ты смотри какие привереды.

— Нет-нет! — сразу ушёл в глухую оборону Уру-Бука, — нам нравитшя. Очень пражднично и нарядно.

— Да, — бабушка кивнула, — это я лично придумала. Внучка скелетам, я оркам.

— Очень-очень нравитшя!

— А чего тогда?

— В шлучае боевых дежурштв хотим шнимать. Чтобы не порвать, не жапачкать.

— Это правильно, — бабушка кивнула, — снимайте. Нечего казённое добро портить. А в караулы по замку — чтобы было. Вас тоже лично проверю.

Уру-Бука часто закивал и склонился над тарелкой. Эх, не повезло тебе, зелёный, бабушке под горячую руку попасть.