Сам себе волшебник

Раньше ограды не было, и я любил гонять на велике по аллеям старинного парка, колеся вокруг скульптуры обнаженной Венеры, проезжая мимо Голландского домика или Оранжереи. Я частенько заходил во дворец, чтобы полюбоваться диковинными вещами. Мне нравилось надевать поверх ботинок войлочные тапочки, примерно сорок восьмого размера, и мягко скользить в них по навощенному паркету. Особенно запомнился резной стол, на поверхности которого из разных пород дерева был составлен подробнейший план усадьбы с прудом и всеми постройками.

Примечательно, что роскошный дворец и высокую часовню совсем недавно выкрасили в нежно-розовый цвет.

Мой прогулочный маршрут пролегал вдоль южного берега пруда. Прямо на бетонной плите сидел мальчишка в очках, лет десяти, которого компания пацанов и девчонок подзадоривала искупаться. Очкарик снял ботинки, закатал джинсы и под восторженные крики зрителей опустил голые ноги в ледяную воду. «Зарывается», — подумал я и переименовал смельчака через внутренний экран: «Я восьмерка, которая цепляется за ухабистый тпрун».

Вскоре я достиг узкого протяженного канала, впадающего в пруд как раз напротив дворца. В отличие от пруда, полностью освободившегося ото льда, почти весь канал был покрыт серым ноздреватым льдом, и только по краям виднелась кромка воды шириной около двух метров. На ледяном монолите валялось несколько увесистых деревянных чурок — в парке спиливали старые деревья, и мальчишки, вероятно, проверяли прочность «айсберга». В голову пришла мысль, что если разбежаться и прыгнуть рядом с чуркой, то лед может выдержать.

Тут я услышал протяжный вой и обнаружил, что моя идея уже реализована — посредине канала стояла немецкая овчарка. Хозяин овчарки с берега командовал: «Граф, ко мне!», на что пес жалобно выл и громко протестующе лаял. По всей вероятности, он был обескуражен — если идти к хозяину, то в какой-то момент передние лапы начинают проваливаться в воду. А то, что он запросто мог перепрыгнуть на берег, ему просто не приходило в голову.

Собравшиеся на обоих берегах канала многочисленные зеваки свидетельствовали о том, что Граф уже давно находится на ледяном острове.

Со всех сторон неслись советы, как овчарке, так и хозяину:

— Да прыгай же ты, бестолковый!

— Ну, возьми да переплыви, в конце концов!

— Вы ей мост постройте из бревен!

— Идите на другую сторону — там лед ближе подходит к берегу.

Двигаясь вдоль канала, я стал незаметно для окружающих работать на третьем ЯСном, называя Графа ЧУСИНУР. Почти сразу появился сигнал просвета — два крупных ротвейлера переходили мост через канал. Они с достоинством шествовали без поводков, и казалось, что именно собаки выгуливают двух подростков, сопровождавших их. Я направился за ними, вдоль другого берега канала — там пролегала дальнейшая часть моего маршрута. На противоположном берегу мальчишки приволокли внушительных размеров бревно, и хозяин собаки отправился туда.

В этот момент до моего слуха донеслось громкое карканье, и, подняв голову, я увидел на соседнем дереве ворону, с интересом наблюдавшую за развитием событий. Оглядевшись, я заметил, что число любопытствующих ворон не уступало количеству ротозеев (среди которых был и ваш покорный слуга).

Вороны с интересом комментировали все перипетии разворачивающегося спектакля.

Дойдя до впадения канала в пруд, я остановился в замешательстве: «Вроде бы сигнал отработан — сейчас мальчишки притащат второе бревно, и Граф благополучно покинет место своего заключения». Но интуиция подсказывала, что надо довести дело до конца и воочию убедиться в счастливом исходе.

Поэтому я развернулся и пошел обратно к мостику. Навстречу мне попалась симпатичная дамочка в строгом брючном костюме и необычной черной шляпке с серой атласной полосой. Шляпка была полукруглой формы и напоминала военную каску, но при этом смотрелась очень эффектно. Я понял, что освобождение пленника вступает в решающую фазу, но не оглядывался посмотреть на происходящее, а напевал ЧУСИНУР.

И только когда я услышал за спиной сопение, и меня обогнали те же ротвейлеры, мышцы которых играли под блестящей шкурой, то позволил себе обернуться. Граф, поскуливая, уже начал мужественный переход по мостику из двух бревен, но поскользнулся и плюхнулся в воду. Хозяин успел схватить собаку за лапу, мешая ей рвануть назад. Тут Граф сообразил, что он в воде, и легко переплыл незначительное расстояние.

Раздался шквал аплодисментов, приветственные крики и одобрительное карканье. Зрители стали расходиться. Главный герой подскочил к ближайшему дубу, обнюхал и обильно смочил его, высоко задрав заднюю лапу, и как ни в чем не бывало весело затрусил по тропинке.

Возвращаясь домой, я неожиданно почувствовал, что ветер совсем стих. Чуть впереди девочка лет семи вела за руку трехлетнего братишку. Тот вырывался и стремился снять с себя бейсболку. Девочка перевернула головной убор козырьком назад и сказала:

— Ты же крутой! Все крутые носят бейсболку козырьком назад!

— Конечно, я крутой, — согласился карапуз, перестав вырывать руку.