Сама невинность

Было уже совсем темно, когда женщины закончили работу. Из епископского замка прибыли два стражника, чтобы проводить девушек в странноприимный дом. Мастер Альберт вез маленькую тележку, на которой стоял деревянный сундучок, прибывший от мебельщика, чья мастерская располагалась неподалеку от лавки портного. Мистрис Марта собственноручно уложила вещи Эльф и не позволила девушкам уйти, пока не накормила горячим ужином, состоявшим из тушеного кролика, свежего хлеба и сидра.

Процессия покинула лавку. Впереди шли два ученика мастера Альберта с факелами, за ними портной с тележкой, женщины и вооруженные воины. Они уже почти добрались до места ночлега, когда дверь ближайшего кабачка распахнулась и на улицу вывалилось с полдюжины горланивших мужчин. Судя по неразборчивым выкрикам и красным физиономиям, они уже успели накачаться дешевым вином.

– А! – воскликнул один из гуляк, загородив Эльф дорогу. – Это и есть леди Элинор де Монфор, моя несостоявшаяся невеста, которая предпочла мне замшелого старикашку!

Оплывшее от пьянства лицо Саэра де Бада маячило перед ней. Рыцарь гнусно ухмылялся, обдавая ее смрадным дыханием.

– Пропусти меня! – крикнула Эльф. Во всем виноват этот негодяй! Если бы не его притязания, король не узнал бы о существовании Эшлина, и ее мирная жизнь текла бы как раньше.

Рассвирепев, она с силой ударила его по ноге башмаком на толстой деревянной подошве, и тот с воплем отскочил.

– Сука! – прорычал он, но Эльф уже Протиснулась мимо, а воины быстро встали перед де Бадом.

Привратник странноприимного дома приветствовал их, позволил мастеру Альберту внести в ворота сундучок и передать слуге. Девушки поблагодарили портного и сердечно с ним распрощались. В спальне они быстро отыскали свои тюфячки и улеглись. Утомленная событиями этого необыкновенного дня. Эльф быстро уснула, она даже не слышала, как монахини поднялись после полуночи и направились в церковь на ночные службы. Они разбудили ее рано и, пока она завтракала горячей овсянкой и хлебом с медом, попросили служанку принести лохань и горячей воды для купания.

Настало время одеваться к венчанию. Поскольку, кроме них, в доме не было других гостей, никто не нарушил уединения женщин. Аббатиса восхитилась прекрасным блио из шелковой парчи, расшитым золотом. Сначала Эльф надела чистую камизу, а поверх нее вторую, более элегантную, называемую шерт, с вырезом, расшитым золотой лентой, и длинными рукавами, выкрашенными в тон остальному наряду. Аббатиса сама туго зашнуровала блио, пока сестра Уинифред прикрепляла широкие складчатые зеленые рукава к парчовым, доходившим до пояса. Сестра Коламба застегнула длинную юбку и приладила зеленый с золотом кушак с застежкой из полированной меди. Невеста уже успела натянуть чулки и подхватить их подвязками у колена. За ними последовали кожаные башмаки, тщательно начищенные сестрой Коламбой. Настоятельница достала маленький гребень и принялась расчесывать длинные волосы Эльф, доходившие едва не до пят. В доказательство чистоты невесты волосы оставили распущенными. Прозрачная золотистая вуаль, накинутая на голову, удерживалась зеленой лентой.

– Ну вот, – улыбнулась аббатиса, – ты и готова, дочь моя.

– О, Эльф, как ты прекрасна! – воскликнула подруга.

– Мне как-то не по себе, – призналась девушка. – Ведь я никогда не носила ничего, кроме одеяния послушницы. Такой богатый наряд! Боюсь, я в нем похожа на разряженное чучело.

– Ничего подобного! – воскликнула настоятельница. – Это платье для особого случая, свадьбы или празднества, и очень тебе идет. Но нам пора. Нужно успеть в часовню епископа до утренней мессы.

Невесту в сопровождении монахинь отвели в часовню, где обычно молился епископ, совсем небольшую, с простым дубовым алтарем. На тонком белом полотне, покрывавшем его, стояли чудесный золотой крест и такие же подсвечники, где горели высокие свечи из чистого воска. Окон не было, по стенам висели картины на темы Святого Писания. Епископ в тонкой пурпурной сутане и жених уже успели прибыть и ждали невесту.

Впервые за все это время Эльф внимательно присмотрелась к человеку, женой которого станет через несколько минул Он оказался на две головы выше ее. Каштановые волосы вопреки моде коротко острижены. В отличие от большинства знатных людей Ранульф был чисто выбрит. Овальное лицо с волевым подбородком показалось Эльф довольно приятным. Нос правильной формы, зеленовато-карие глаза светятся умом и добротой, брови густые и темные. Эльф невольно заметила, что ресницы у него длинные и мохнатые. Кажется, он не слишком стар.

Ранульф де Гланвиль чувствовал на себе пристальный взгляд невесты. Он был одет в свою лучшую котту , красного шелка с вышивкой на рукавах и по вырезу. Между подолом его котты и сапогами из мягкой кожи виднелись темно-синие шоссы. Наряд дополнял вышитый синий с золотом пояс. Как повелевал обычай, идя в церковь, Ранульф не взял с собой меча и обнажил голову.