Сама себе детектив

– Так это я к чему сказал! – вскипел не на шутку Николай. – К тому, что выдался редкий случай, даже пообедали нормально! Ты что ж думаешь, я каждый день шашлыки за полцены хаваю? Да это дай бог пару раз в месяц случается! А обычно носимся по району: то грабежи, то мордобой, то трупы по частям собираем или из колодцев вылавливаем.

Про труп молодой женщины в колодце Коля рассказывал несколько лет назад. Она пролежала там не меньше двух месяцев. Двадцать четыре ножевых ранения. Хозяева, питерские дачники, всю зиму не приезжавшие под Выборг, лишь чудом не испили водицы, решили откачать сначала, так как старый колодец обычно подпитывался талой водой. Вместе с телом из колодца извлекли две крышки от канализационных люков. Не поленились же их за город везти, чтобы труп притопить. Почти одновременно в Выборге было найдено по частям тело любовника этой женщины. Заказчиком убийств оказался бывший муж убитой, который, кстати, на время обоих преступлений имел стопроцентное алиби: два месяца сидел в КПЗ в Питере, а в это время его дружки-бандюганы расправились с коварной бывшей супругой и ее любовником. Помню, Коля рассказывал, как два часа опера стояли над глубоким колодцем, гадая, каким образом достать оттуда труп, никому лезть за ним не хотелось. А потом додумались привезти из «обезьянника» задержанного алкаша, и он за стакан водки и обещание отпустить – спокойненько вытащил убитую.

– Но ведь везде говорят, что криминальная обстановка улучшилась… – заметила я неуверенно.

– Улучшилась она, как же! Ты больше телевизор смотри, там тебе еще не то расскажут! Нет, конечно, бандитских разборок со стрельбой поменьше стало, по сравнению с серединой девяностых… Зато больше наркоманов, следовательно, воровства и убийств за дозу, да черных понаехало – тоже тот еще контингент! Так что ты за нас не беспокойся, на наш век работы хватит!

– Коль, ну чего ты, обиделся, что ли? Я вовсе не имела в виду, что вы бездельничаете… А что вы еще в том доме нашли? – вернулась я к животрепещущей теме.

– Да в принципе, больше ничего. Так что пока единственная версия – муж-садист, который заигрался в свои дерьмовые игры. Вот и вся завязка сюжета для твоего романчика, остальное – сама додумывай, – Николай хлебнул остывшего чая и посмотрел на часы. – Ого! Без четверти двенадцать. Это я только к половине второго до дома доберусь. А где Полинка? – спохватился он. – Неужели гуляет допоздна, вместо того, чтобы к экзаменам готовиться?

– Целый день занималась, а сейчас Андрюшка ее в кино повел.

– Неужели? – Коля был в курсе давней влюбленности моей приемной дочери.

Вкратце я рассказала другу о вчерашних событиях и решении сына помочь Польке поступить в институт.

– А куда она собирается?

– В Политех, на факультет международного права.

– Круто! А Андрюшка молодец, что решил за ней присмотреть.

– Боюсь, она это не так поймет. А когда сдаст экзамены, и сын съедет к себе, будет очень разочарована.

– А вдруг и не съедет? – хохотнул Николай. – А вдруг сделают тебя мамой, тещей и свекровью в одном лице?

– Вот это здорово! – я рассмеялась. – С этой точки зрения я еще на вопрос не смотрела.

– Ладно, – засобирался Коля, – передавай деткам привет, я побежал.

В дверях он обернулся.

– Да, Лерка, спасибо. Ты настоящий друг.

– Брось ты эти церемонии! – улыбаясь, я вытолкала его из квартиры и крикнула вдогонку: – Нинку и Верочку за меня поцелуй!

Выпроводив гостя, я тихонько подошла к комнате Риты и заглянула. Подруга сладко спала.

Вот счастливица! Я всегда завидовала ее способности проваливаться в сон, едва коснувшись головой подушки, так как сама засыпаю тяжело, по несколько часов читаю. Если глаза уже не смотрят, откладываю книгу, но и тогда долго ворочаюсь, размышляю о прочитанном, о событиях прошедшего дня. Но вот что удивительно: лишь только начинаю думать о продолжении романа, который на данный момент у меня в работе, как вскоре засыпаю. «Снотворное» срабатывает почти всегда, но лишь после часа ночи и предварительного чтения. И интересно, в эти предсонные минуты я ничего нового не придумываю, порой всплывают уже сочиненные фразы, и я соображаю, как их получше переделать, а вот продолжения не получается. Мозг как будто отказывался сочинять то, что невозможно тут же отразить на мониторе компьютера.

Подозреваю, что я работаю неправильно. У меня никогда не бывает четкого представления о развитии всего сюжета до конца. Порой дело застопоривается и несколько дней не двигается с мертвой точки, а иногда герои будто начинают действовать и говорить по своему произволу, и сюжет выруливает туда, куда не ожидала, а я становлюсь только рукой, которая записывает… Такие куски мне потом нравятся больше всего. Интересно, если я буду писать о том, что произошло со Славой и его женой, сюжет опять, помимо моей воли, будет пытаться увильнуть в сторону от событий, происходивших в действительности? Или рассказ о реальном деле, в котором сама принимала участие, писать значительно проще?

Пока ребята не вернулись из кинотеатра, я решила позвонить Вячику. Рассказала ему все, что узнала от своего друга-опера.