Самаэль

— Я видел ее сегодня мельком, в зале… Если вчера, точнее сегодня ночью, во время ее выступления я сомневался, то сейчас, я просто уверен, что твой хореограф, а точнее Евангелина — моя дочь, понимаешь? — взгляд человека на грани сумасшествия. Его и правда зацепила вся эта ситуация. — А все этот танец… Мать отдала ее на гимнастику в четыре года, Евангелина была очень способной, и уже чрез год выделывала такие трюки…, а потом эта песня… Она только появилась, и Ольга слушала ее везде — в машине, дома. А потом случилось, что случилось… После Новогодних праздников пошел шмон, и нас повязали. — Сергей уставился в одну точку и рассказывает, как на автомате. — Ольга была уверена, что я просто бизнесмен, и мне удавалось скрывать грязную сторону своей жизни, но, когда мне предъявили статью «убийство», да еще и группой лиц, что тут сказать? Адвокаты не зря ели свое хлеб, дали меньше меньшего, но, когда я вышел, их уже и след простыл. Да я и не искал…, обиделся…, озлобился. Подумал, хер с ней, что баб в мире мало…, да так и не встретил больше ту, которой хотелось бы признаться в чувствах… Евангелину вспоминал, но она маленькая была, подумал, что не вспомнит, если появлюсь на пороге, а Ольге, если устроила свою жизнь с другим, только все усложню. — На несколько секунд он замолчал, обдумывая что-то в голове. — Я хотел с ней поговорить, но не могу найти…

— Это — все печально, но Евангелина Самарская у меня не работает. Моего хореографа зовут Ева Матвеева.

— А отчество?

— Ну, да — Сергеевна… — подтверждаю, — но мало ли Сергеев в мире…

— Хоть отчество мое оставила, и на том спасибо. Матвеева — это ее девичья фамилия. А имя укоротила, Евангелиной я назвал, она хотела другое имя дать при рождении. Я хочу с ней поговорить.

— Я рад за тебя, но не уверен, что она хочет говорить с тобой. У нас, когда-то заходил разговор о родителях… Она говорила, что все помнит, но не хочет вспоминать. — открываю приложение, где видео с камер наблюдения и ищу, где бегает моя мышка… В ресторане нет, странно…, - А когда ты видел ее?

— Сразу после выступления группы на сцене.

Смотрю на часы, прошло минут двадцать не больше. Отматываю видео и смотрю на камеру, которая пишет в коридоре, там, где ее кабинет. А вот и Ева, мчит на всех парах. Делает шаг, дверь черного выхода открывается, кто-то притягивает ее к себе, рука ложится на лицо… Ева за долю секунды обмякла в руках незнакомца. Тот подхватывает ее и…, дверь закрылась.

— Су. ка… — тяну я.

— Что? — спрашивает встревоженно Самарский.

— Сиди здесь, — подрываюсь и бегу в кабинет охраны.

— Игнат! Что за сукаебатьтвоюмать происходит, вы что совсем охуели здесь и расслабились. — Я так же, как и Самарский начинаю свой монолог с выбивания двери. Игнат стоит возле стола с мониторами и поворачивает на меня голову, а взгляд говорит о том, что он вообще не в курсе, за что предъява.

Подхожу к ним, тыкаю пальцем в окошко на экране, которое отображает видео с того самого коридора. Блядь, у них из-под носа воруют человека, а они ни сном ни духом.

— Эту, — смотрю на часы, — на двадцать семь минут назад, мотай обратно, — охранник отматывает видео, уже пошла двадцать девятая и тридцатая минута, а на экране ничего. — Стоп, — говорю я. О том, что у меня дублируется видео с камер, знает только Игнат. Смотрю на охранника, руки дрожат, весь побелел, на лбу испарина, — говори, — приказываю голосом, не терпящим возражения.

— Я не хотел, он меня шантажировал, я ему денег должен — начинает блеять этот гондомет. Размахиваюсь и со всей дури бью ему в морду, он падает со стула на пол и начинает скулить. Наплевав на принцип, лежачего не бить, со всей дури бью ему под дых ногой. Тварь. — Если с ней, что случиться ты труп. Молись… Кто? — сажусь на корточки рядом и жду ответа, — Кто дал тебе приказ? — беру рукой его за подбородок и сильно сжимаю, поворачивая его голову и заставляя смотреть мне в глаза.

— Кит…, это был Кит.

— Что ты сделал?

— Застопорил камеру на десять секунд и дал сигнал, когда она проходила возле двери.

Отпустил его лицо. Поднялся и смотрю на Игната, тот хоть и бывший военный, но по ходу еще не вкурил, что произошло. В Игнате я уверен на все сто, мы с ним многое прошли и не мог он меня слить…

— Ингат, Еву похитил Кит, угадай по чьей указке, этот…, - пнул ногой еще раз, валяющегося на полу охранника, — застопорил видео. Он же, сука, не знал, что у меня отдельный доступ к камерам и свои сервер… Позови двоих, пусть заберут этого в подвал. Сделайте так, чтоб он запомнил, что здесь работают не лохи позорные…, но живым оставить.

Пока говорил с Ингатом, пришли двое и подняли охранника, собираясь оттащить его в подвал.

— Дальнейшие действия? — спрашивает Игнат.

— Я сам, — выхожу в коридор. — Раз, два, три, четыре, пять Костя я иду тебя искать… Бойся!

Залетаю в кабинет. Я за него уже забыл, Самарский…, как не вовремя он вспомнил о своем отцовском долге. Он стоит и смотрит в монитор, и я понимаю, что он в курсе, что Евы здесь нет. Желваки ходят ходуном на его лице, а мне похуй, на его грозный вид.