Самая большая тайна Гитлера

Грегор Штрассер, гауляйтер Нижней Баварии, и его брат Отто пытались сделать партию социалистической. Гитлер же был противником только евреев-капиталистов, немцы в роли олигархов его вполне устраивали. Грегор Штрассер, встречаясь в качестве заместителя фюрера с местными партийными секретарями, говорил, что программа партии слишком расплывчата и нужно усилить социалистические нотки. Штрассера поддерживали секретари на севере и на западе Германии, которые надеялись отобрать рабочие голоса у левых.

Партийные секретари на севере и западе Германии образовали рабочую группу, собравшуюся 22 ноября 1925 года в Ганновере. Грегор Штрассер был приглашен разработать новую партийную программу. Через два месяца, 24 января 1926 года, рабочая группа рассмотрела проект Штрассера. Но отвергла его: Штрассер не сумел найти компромисса между точками зрения различных групп на будущее нацистское государство и будущую внешнюю политику. Некоторые видные члены партии предлагали ставку на союз с Россией против капиталистического Запада. Они считали Россию во главе со Сталиным националистическим государством.

Геббельс записал в дневнике: «Нам предстоит вести себя как скромной девушке и соблазнить Гитлера, привлечь его на нашу сторону. Я рад видеть, что наш, то есть социалистический, дух широко распространяется во всех городах. Мы – социалисты. Ни одна душа не верит в Мюнхен».

Гитлера злила активная деятельность рабочей группы, которая могла стать слишком самостоятельной и оспорить его власть. 14 февраля 1926 года он провел совещание партийных секретарей в Бамберге (Бавария), где дал понять, что ему все это не нравится. Никто не сумел его переубедить. Гитлер произнес большую речь и призвал отказаться от левой идеологии. И опять никто не сумел ему возразить.

Гитлер позаботился о том, чтобы его сторонники составили абсолютное большинство. Это совещание перечеркнуло надежды Штрассера на лидерство в партии. Съезд партии в мае 1926 года подтвердил неизменность составленной Гитлером партийной программы. В июле все рабочие группы внутри партии были запрещены.

Гитлер ослабил соперников из северогерманского крыла и притянул к себе «левака» Йозефа Геббельса, ставшего его важнейшим рупором и помощником-режиссером. Геббельс подчинился «политическому гению» фюрера и в ноябре 1926 года возглавил партийную организацию Берлина.

Секретарь берлинского горкома по организационным вопросам Райнхольд Мухов описывал приход Геббельса в столичную парторганизацию:

«У нас никогда не было подходящего лидера, необходимого для многомиллионного города. При всем уважении к первому гауляйтеру товарищу Шланге, он не сумел проводить ясной линии в нашем гау. Ему не хватало ораторских данных, и его работа была парализована враждебностью некоторых членов партии. В организации сложилась оппозиция, тогда товарищ Шланге передал управление своему заместителю товарищу Шмидике. Но он был еще менее пригоден для работы в сложной ситуации. Боевой потенциал партии сошел на нет.

Мы попросили центральное руководство прислать нового секретаря. И наконец нам сообщили, что товарищ доктор Геббельс станет руководителем Берлина. В дезорганизованной организации прозвучал вздох облегчения…»

Приход Йозефа Геббельса ознаменовался массовыми митингами и драками с коммунистами. Берлинская организация в феврале 1927 года докладывала в Мюнхен:

«11 февраля провели митинг в пивной в Веддинге, рабочем квартале, на тему: „Распад буржуазного классового государства“. Выступал товарищ доктор Геббельс. Митинг устроили для того, чтобы национальный социализм охватил рабочих. Пришло больше тысячи человек. Соотношение членов штурмовых отрядов и коммунистов было четыре к одному. Митинг открыл товарищ Курт Далюге, руководитель столичного штурмового отряда…

Началась драка, исход которой решился за несколько минут: коммунисты отступили, унося восемьдесят пять раненых. У нас трое пострадали сильно, еще десять-двенадцать были легко ранены. Когда прибыла полиция, все закончилось. Мы утопили марксистский террор в крови…»

Именно в эти годы Гитлер и его помощники создали аппарат, который вел партийную работу в городах и деревнях. В 1928 году местные партийные организации были преобразованы так, чтобы соответствовать тридцати пяти избирательным участкам по выборам в рейхстаг. Тон в партийном аппарате задавали в основном молодые и радикально настроенные люди, которые прошли через послевоенный экономический кризис, утратили семью или работу. Для них политика – это не дискуссии, не поиски компромисса и согласия в парламенте. Они считали политикой завоевание улицы с помощью штурмовых отрядов.

«Это было поколение, вышедшее из войны, – вспоминал гауляйтер Гамбурга Альберт Кребс. – Откровенные чувства партийной молодежи, вера в фюрера, физическая энергия поставили партию в более выгодные условия по сравнению с буржуазными партиями».