Самая короткая ночь

Ж е н щ и н а. У меня сестра на Севере. Такое там строительство! А где нынче не строят?.. Вот, получите. Билет, посадочный. Тут все обозначено.

К р ы м о в. Спасибо.

Ж е н щ и н а. Проверьте компостер.

К р ы м о в. Сколько я должен?

Ж е н щ и н а. Двадцать рублей семьдесят пять копеек, включая комиссионный сбор и доставку. (Пока Крымов отсчитывает деньги.) Дочка ваша? А не похожа на вас… Вот и сестра моя, которая на Севере. Ни на кого не похожа. Ни в мать, ни в отца, а в проезжего молодца.

К р ы м о в (вручая деньги). Пожалуйста… Не беспокойтесь, без сдачи.

Ж е н щ и н а. Спасибо, до свидания, счастливо доехать. (Уходит.)

Г а л к а. Мы решили поменять нашу ленинградскую квартиру на эту самую Бурановку?.. Но разве три человека могут ехать по одному билету?.. Я еще никогда не видела, что ты умеешь говорить неправду.

К р ы м о в (подошел к ней). Видишь ли… как-то так получилось… Словом, мы с мамой больше не будем жить вместе…

Г а л к а. Вы разошлись?

К р ы м о в. Это бывает, бывает…

Г а л к а. Насовсем?

К р ы м о в. Видимо, да… то есть да, насовсем.

Г а л к а. Я не верю, Крымов.

К р ы м о в. Я тоже.

Пауза.

Г а л к а. Значит, ты из-за этого решил уехать? Все бросить и уехать?

К р ы м о в. Так будет лучше.

Г а л к а. Кому?

К р ы м о в. Не знаю, как тебе объяснить… Ты просто поверь мне. Просто поверь… А ты останешься с мамой. Ты должна остаться с мамой. Есть даже такой закон…

Г а л к а. Она ушла к Евдокимову?

К р ы м о в. Не в этом дело…

Г а л к а. Но разве он лучше тебя?

К р ы м о в. Не в этом же дело, Галка…

Г а л к а. А в чем?

К р ы м о в. Зато у тебя теперь будет старший брат. Правда, он сейчас, кажется, служит в армии…

Г а л к а (отчаянно ударила по клавишам, хлопнула крышкой рояля). Не нужен мне никакой брат! Мне нужен ты! Ты!.. Вы тут обо всем подумали. О каком-то брате. О трельяжике! Вы только обо мне не подумали!.. Я ненавижу этого Евдокимова!

К р ы м о в. А что у тебя за царапина?

Г а л к а. Только не защищай его! Не защищай! Все равно ненавижу!

К р ы м о в. Опять подралась?

Г а л к а (сквозь слезы). То уже прошло. Это я упала.

К р ы м о в. По-прежнему гоняешь с ураганной скоростью?

Г а л к а. Я не бегала. Я упала с дерева.

К р ы м о в. Разве так можно, вихор?..

Г а л к а. Ну почему, почему, почему все останутся тут, как ни в чем не бывало, а ты поедешь в какую-то Бурановку один, совсем один?!

К р ы м о в. Я буду там не один. Там живет Маша. Помнишь Машу?

Г а л к а. Не помню.

К р ы м о в. Ну как же? Моя двоюродная сестра. Маша. Она приезжала к нам. Давно, правда, но ты не можешь ее не помнить. Ты была тогда уже вполне сознательная сыроежка…

Г а л к а. Не надо сегодня разговаривать со мной так.

К р ы м о в (обнял ее за плечи). Видишь ли, другой на моем месте, наверно, поступил бы как-нибудь иначе, а я не могу… не умею… В этом, наверно, моя слабость…

Г а л к а. Нет… нет… Крымов! Ты — сильный! Ты очень сильный! (Уткнулась лицом ему в грудь.)

З а т е м н е н и е.

И снова мчится поезд. В освещенном окне вагона мы видим  К р ы м о в а, погруженного в свои мысли. А через просцениум медленно проходит  Г а л к а  с письмом в руке и опускает его в почтовый ящик.

2

Крыльцо деревянного поселкового дома. Под окном сидят  К р ы м о в  и  М а ш а.

М а ш а. Девчонку жальче всех. Другие дети родного отца так не любят, как она тебя… Я твою Валентину всего раз и видела. Почему-то сразу не пришлась мне по душе. Так оно и вышло.

К р ы м о в. Не в этом дело, Машенька.

М а ш а. Сколько же ты с ней прожил? Лет восемь?

К р ы м о в. Да, около того…

М а ш а. Восемь лет туда, восемь сюда. Богато живем… Какие-то непутевые мы с тобой. Оба.

К р ы м о в. Не знаю, может, это я живу как-нибудь не так? Может, предъявляю себе и другим какие-то особые требования?.. Она сказала: «Я ухожу не потому, что ты плох, а потому, что ты слишком хорош для меня… Я, говорит, устала от этого»…

М а ш а. Сказать что хочешь можно. А только от добра добра не ищут.

К р ы м о в. Все это сложней, чем тебе кажется…

М а ш а. А мне ничего не кажется, Глеб. Я вот вижу — ты приехал, ни кола ни двора, вроде бы комсомолец по путевке, а виски-то уж седые. В твои-то годы другие и положение себе нажили, и добра всякого, а ты… Как дальше-то жить думаешь?

К р ы м о в. Тебе мешать не буду.

М а ш а. Разве я об этом? За тебя же сердце болит.

К р ы м о в. Да, представь, у меня здесь уже появились первые знакомые! Зовут Ларисой, работает тут, в школе… Такая довольно милая. В очках.

М а ш а. Все они довольно милые… Пошли-ка лучше, я тебя ужином накормлю.

К р ы м о в. Маша, если я появился здесь некстати, если мешаю, так прямо и скажи. Без всяких церемоний.