Самая нужная книга для чтения в метро. Третья линия (сборник)

Он готов был поспорить, что последние несколько лет она не имела отношения ни к одной сфере, кроме потребительской. Содержанка…

– Так что насчет моего предложения? В течение двух часов все будет организовано.

«Каким образом?» – Александр почувствовал всю никчемность и убогость дальнейшей дискуссии.

– Не стоит напрягаться. Я все равно не буду участвовать в этой… э-э… процедуре.

– Доктор, вы, похоже, не осознаете всей серьезности ситуации. – Наштукатуренная маска выражала строгую сосредоточенность. – Должна вас разочаровать. Я не приму отказа.

– Интересно. И каким же образом вы принудите меня к исполнению задуманного? – Она все же вынудила его задать не озвученный ранее вопрос.

– Во-первых, на моей стороне закон…

Темнов впервые с момента их встречи расплылся самодовольной ухмылкой.

– А вот с этого момента поподробнее.

– Извольте. – Порывшись в изящной сумочке, она выудила умеренной помятости альбомный лист, наполовину исписанный убористым почерком и отмеченный свежим прямоугольным штампом в верхнем правом углу. – Это заявление моей матери, являющейся ближайшей дееспособной родственницей бабки, о том, что она полностью поддерживает любые радикальные меры по прекращению страданий последней…

– Так ваша матушка – заинтересованное лицо. Наследницей бабкиного имущества, похоже, она станет…

– Вся наличная собственность моей бабушки сводится к нескольким личным вещам, – отчеканила мадам. – Никаких движимых и недвижимых, не говоря уже о денежных, богатств у нее нет. Поэтому вопрос о материальной заинтересованности в данном случае неуместен… Кроме того, у меня при себе заверенный документ, согласно которому я являюсь доверенным лицом своей матери и имею право подписи…

– Она, похоже, очень занятая женщина, если не смогла лично приехать к постели своей умирающей родительницы… – театрально покачал головой Александр.

– В этом нет необходимости. Здесь у нас имеется знакомый юрист. Он в курсе. – Она предпочла не заметить его сарказма.

– Но, к сожалению, у меня знакомого юриста поблизости нет, чтобы подтвердить всю правомерность предлагаемых вами действий. – Он, не стесняясь, ухмыльнулся прямо в ее наглое лицо. – В чем именно вы неправы, я четко выразить не могу, но пара проколов даже мне в глаза бросается. – Темнов оперся плечом о стену и неторопливо продолжил: – Во-первых, откуда мне знать, что, будь бабулька в сознании, она уполномочила бы вас на подобные действия? А вдруг она отнюдь не питала к вашей матушке особо теплых чувств? Дочка дочкой, а поссориться все могут… Минуточку! – осадил он вскинувшуюся собеседницу. – Во-вторых, я вовсе не уверен, что даже в ситуации, когда человек находится в глубокой коме, кто-либо из ближайших родственников имеет право распоряжаться его жизнью. Разве что имея на руках соответствующее решение суда… А его у вас нет. Я прав?

– Не создавайте проблем, доктор! – Похоже, официальные аргументы были исчерпаны, и она делала ставку на эмоциональные. – Ни себе, ни окружающим.

– Это что, угроза?!

– Понимайте как хотите. Я пыталась уладить вопрос по-хорошему…

– И что же хорошего я бы получил от этого, как вы изволили выразиться, «улаживания»?

Недобрый блеск в ее рассерженных глазах, казалось, приобрел хитроватый оттенок:

– Ах, вон оно что!..– Красивый рот изогнулся в презрительной ухмылке. – А ларчик-то, оказывается, просто открывался…

Он запоздало начал понимать, что его необдуманная фраза была неверно истолкована. Но леди уже разошлась вовсю:

– А то начали мне тут… Аргумент первый, аргумент второй… Я уж действительно подумала, что на законника нарвалась. Ну и во сколько же вы оцениваете свою «заинтересованность»?

– Я… Нет, вы меня неправильно…

«Еще я перед ней же и оправдываюсь! Мерзость какая…»

– Думаю, сейчас наш разговор действительно окончен.

– Как же так?! На самом интересном месте! Нет, доктор, теперь уж вы тему развейте!

– Убирайтесь отсюда. – Посыл прозвучал скорее устало, чем злобно. – Вон!

Закрывая на засов отделенческую дверь, Темнов отчетливо слышал ее шумное прерывистое дыхание. Впрочем, понимания он и не ожидал. Ночь набирала права, и Александр хотел лишь спокойно провести остаток дежурства.

Утром, сдав смену, он с чувством исполненного врачебного долга удалился на заслуженный суточный перерыв. Но, явившись на следующую вахту, он с некоторым удивлением обнаружил, что та самая старушка, вопреки всем объективным данным, все еще упорно пребывает в запредельной коме, не желая покидать дряхлую оболочку.

– Ну, Сашка-бедоносец, снова отличился? – встретил молодого подчиненного Исаак Данилович.

– Да вроде не привлекался за последнее время… Ни к административной, ни к уголовной, – отшутился Александр, предчувствуя серьезный диалог с начальником.

– Будешь так себя вести – привлечешься, – пообещал заведующий. – Вернее, сам на себя навлечешь.

– Да я же ангел! Разве их садят?

– Крылья обламывают, это уж точно, – обнадежил Эндяшев. – Ты чего наплел столичной девице?

– А, так вот из-за чего вся катавасия. Послал я ее, делов-то…

– Смельчак, итить твою… И за что же она такой чести удостоилась. Или ты всем дорогу указываешь?