Самая обычная сказка (СИ)

Несколько мгновений она просто дышала в трубку.

- Я тебя люблю, - ее голос был тих и грустен.

Услышав короткие гудки, я сорвался с места.

- Меня сегодня больше не будет, - на бегу 'обрадовал' секретаршу. А сев в машину резко стартанул с места. Но звезды были не на моей стороне: сначала на дороге возникла пробка из-за аварии, пришлось объезжать длинным путем, потом гаишник появился, словно по мановению волшебной палочки. В салон, в котором работала моя невеста, я попал лишь спустя час. Ко мне тут же подлетела девица в неприлично короткой юбке и с неприлично большим декольте.

- Что Вас интересует?

- Где Наталья? - мне было не до вежливых экивоков.

- Ушла со своей мамой, - фыркнула девица, поняв, что не представляет для меня интереса.

Я вышел на улицу и набрал Наткин номер. Вместо ответа, механический голос предложил перезвонить попозже. Какое попозже! Куда эта ее мамаша увела мою девушку? Ната, где ты?

Наталья 

В понедельник в салоне всегда не так много покупателей. Вот и сегодня время просто текло, из минут складываясь в часы. Я уже почти собралась домой, когда через витрину увидела подходящую к дверям салона Надежду. Вот же принесла нелегкая! Что ей здесь надо? Я метнулась к туалету и заперлась там. Дрожащими пальцами набрала номер любимого.

- Денис, она здесь.

Я ненавидела себя за свой дрожащий голос, за слезы, готовые вот-вот политься из глаз.

- Я не хочу ее видеть! - громким шепотом произнесла я в трубку, боясь, что меня услышат. Хотя мне хотелось кричать. Дэн пытался меня успокоить, говорил правильные слова, но они не находили отклика в моей душе.

Конечно, он прав, я уже не тот пятилетний ребенок, который не помнил что такое материнская ласка. Тогда она легко завоевала мою душу. Надарила игрушек, купила красивое платье, поиграла со мной в куклы. А утром всегда заплетала мне витиеватые косички, чтобы я, придя в садик, могла небрежно бросить: 'Это мне мама заплела'. Подумать только, ведь именно я сама попросила отца, чтобы тетя Надя стала моей мамой. И называть ее так сама стала. А вот после свадьбы Надежду словно подменили. Я вспомнила, как она первый раз заперла меня в кладовке. Как охрипла от криков и сбила руки в кровь, пока кричала: 'Мама, выпусти меня, я больше так не буду'. Сначала я считала себя виноватой за забытую в гостиной игрушку, за пятно на платье, но потом поняла - что бы я сделала или не сделала, все равно буду наказана. А особенно за то, что перестала ее звать мамой.

На людях она вела себя образцово - поправляла мне платье, при этом больно щипая, заплетала косички так, что слезы капали из глаз. Я перестала хвастаться в садике своими косичками. Когда отец был дома, жить было полегче. Но он не верил, что Надежда наказывает меня. Если я жаловалась, то потом мне попадало еще сильнее. Потом выяснилось, что своих детей у нее быть не может. И в этом тоже оказалась виновата я. Позже, в школе, ходила на продленку, посещала все возможные кружки, ходила к подругам, лишь бы меньше находиться дома. Когда мне удалось поступить учиться в другом городе, я была просто счастлива. Старалась пореже звонить домой, только когда знала, что отец дома. Отговаривалась загруженностью, чтобы не ездить к ним. После первого курса устроилась на работу, и с того времени обеспечивала себя сама. Это лишило ее еще одного рычага влияния на меня.

И вот теперь она зачем-то сама приехала ко мне. Не иначе, что-то задумала.

Ну вот, три минуты из получаса Дэна прошли. Вот если бы можно было отсидеться здесь... Но мои радужные мечты разбились о громкий стук в дверь.

- Наталья, ты здесь? - Инга. Кто ж еще. - Твоя мама пришла.

- Я сейчас, - надо выходить. Попробую потянуть время, может Дэн и успеет. Я плеснула в лицо холодной водой, помыла руки, вздохнула и вышла.

- Наташенька, а я мимо проходила, - это ее 'Наташенька' пудовой гирей давило на плечи. Только она всегда называла меня так. И только так. - Я в городе проездом, мы так давно не виделись, давай посидим где-нибудь, пообщаемся.

Со стороны - ну прямо идеальная родительница. Улыбается, смотрит заботливо, а сама вцепилась мне в локоть, чувствую - синяки останутся, и на улицу меня тащит.

- Садись, - все с той же улыбкой прошипела она, открывая дверь машины. 'Дэн, я тебя люблю', - подумала я, готовясь к самому худшему. Ехали мы недолго, минут двадцать не произнеся при этом ни слова. 'Парадиз' - прочитала я на вывеске ресторана, у которого мы остановились. Вот ведь какая ирония судьбы. Мой кошмар привез меня в рай. Дэну бы понравился мой каламбур.