Самая прекрасная роза

Вообще-то, не эту песню Тор хотел спеть. Это была совсем новая песня, и слова сами приходили ему на ум. Он чувствовал, как с каждым словом вздрагивает от боли его душа, с каждой щемящей нотой его переполняла печаль этой неизвестной девушки с разбитым сердцем. Песня потрясла даже его самого. Последние ноты поднялись к высоким, украшенным резьбой потолкам, как душа девушки, взлетевшая к небесам.

Баллада глубоко тронула всех, за исключением королевы, которая сидела, грозно нахмурившись.

Гилмор до боли в пальцах сжал опустевший кубок. Он долго смотрел на него, прежде чем поднял голову. В его взоре застыло изумление.

— Грустная песня, сэр бард. Ее красота величественна, а сила пугает. Но ее стоило услышать.

Внезапно Гилмор встал, являя собой воплощение королевского величия, и снял с пальца перстень с огромным изумрудом.

— Примите это кольцо в благодарность за доставленное удовольствие.

Тор встал и поклонился.

— Я простой человек, и мне ни к чему драгоценности.

— Тогда выберите себе награду, — приказал Гилмор. — Что бы вы ни пожелали, все будет исполнено. Даю вам слово верховного правителя Западных земель.

* * *

В темных глазах Тора светилось торжество. Он украдкой бросил взгляд туда, где в одиночестве стоял Броч. «Ну что я тебе говорил?» Легкая улыбка тронула его губы. Потом Тор вскинул голову и посмотрел королю в глаза.

— Я прошу позволить мне принять участие в турнире.

По залу пробежала волна возмущенных возгласов. Такая неслыханная дерзость! Никто не ожидал от странствующего музыканта такой прыти.

Взволнованная Мышка прижала ладонь к губам.

На скулах Гилмора заиграли желваки. Он уже жалел о столь поспешно данной клятве.

— Ты сошел с ума? Ты же сочинитель песен, а не воин!

Королева одарила Тора ледяным взглядом.

— Какая неслыханная наглость! Да он не достоин даже произносить имя принцессы Кэмерис!

Голос Тора перекрыл общий гомон.

— Может быть, я и бард, но в моих жилах течет королевская кровь. Я владею мечом и копьем ничуть не хуже любого из присутствующих здесь рыцарей.

Король нахмурился.

— Проси любую другую награду, — приказал он.

— Нет, сир, я не возьму обратно своих слов, — с вызовом ответил Тор. — Как и вы не можете взять ваших.

Обстановка в зале накалялась. Гилмор дал свое королевское слово, и все это слышали.

Королева схватила мужа за запястье. Ее пальцы вонзились в его тело.

— Ты должен отказать ему в этой дурацкой просьбе!

Когда Гилмор повернулся к ней, его глаза пылали гневом.

— Ты слышала, что говорит этот человек! Ты также слышала, что сказал я. Я дал слово. Теперь всем нам придется смириться с последствиями.

Никто раньше не слышал, чтобы король так грубо говорил с королевой. Опешила даже Брин. Она замерла, чувствуя, как внутри поднимается паника. Королева так сжала кулаки, что у нее побелели костяшки пальцев. Потом Брин внимательно оглядела Тора с головы до пят. Кем бы этот человек ни был, он обладал силой. Этого нельзя было отрицать. И он внушал ей страх.

Это чувство было для королевы внове, и оно разозлило ее еще больше.

Она снова повернулась к супругу, кутаясь в свою мантию, словно она могла ее защитить подобно доспехам.

— Вы поступите так, как велит вам долг короля, — сказала она. — Но позвольте вас предупредить, милорд, что я поступлю так, как подсказывает мне долг матери.

Королева Брин кивнула дочери и своим придворным дамам, вздернула подбородок и исчезла за расшитым занавесом, который скрывал лестницу, ведущую к королевским покоям. Точно так же вскинув свою прелестную головку, принцесса Кэмерис последовала за матерью.

На мгновение присутствующим показалось, что король Гилмор резко постарел. Его народ жил в мире уже восемнадцать лет, но сердце короля не знало ни минуты покоя. Он устало потер переносицу, потом собрался с силами и снова стал тем Гилмором, которого все привыкли видеть — королем до мозга костей.

— Ты глупец, Тор из Дальней Айсландии, и заслуживаешь того, чтобы умереть смертью глупца. Да смилостивится над тобой Господь!

Тор поклонился.

— Я не прошу о милости, ваше величество. Я только надеюсь, что вы сдержите свое слово. Гилмор встал.

— Что ж, ты сам выбрал свою участь. Завтра ты примешь участие в турнире.

Король покинул помост в сопровождении своих приближенных.

Принцы и лорды переглянулись и стали расходиться. В постепенно пустеющем зале люди старательно обходили Тора. Так речная вода огибает скалу…

Броч присоединился к нему, и они остановились возле одного из высоких окон.

— Они шарахались от тебя, словно ты болен проказой.

— Как и их король, они считают меня дураком, — с горьким смешком ответил Тор. — Или покойником.

Броч внимательно посмотрел на своего подопечного.

— Правда может оказаться на их стороне. Завтрашний день покажет.

В гневе Мышка сжала кулаки. За прошедший час она узнала много нового о темноглазом Торе, госте своих сновидений, — его пение так прекрасно, что может заставить плакать даже ангелов, и еще он отважен, горд и безрассуден.

И кажется, твердо решил умереть.