Самая-самая

Роксана. Да. Кукольный. Двойничок Юлиус поклялся, что ты с радостью вернешься к своей старой профессии.

Матье. В этом он, пожалуй, прав. Но вообще все это – воздушные замки.

Роксана. Вовсе нет! Я звонила нашему другу Ванно. Он в восторге. Он как раз ломал себе голову, чем бы оживить свой Культурный центр.

Матье. А Николя? Как с ним?

Роксана. Поедет с нами. И Вероника. В доме места хватит.

Матье. Их ты тоже пристроишь к Ванно?

Роксана. Да, рядом ведь торговый центр. Там как раз достраивают аптеку и диспансер.

Матье. В этом преимущество новых городов! Там все начинается с нуля.

Роксана. Так ты согласен?

Матье. С какой стати мне отказываться?

Роксана. Юлиус тоже так считает.

Дэвид. Извините меня, мадам Обертэн, если я правильно понимаю смысл ваших слов…

Роксана. Я думаю, смысл их полностью ясен. Прошу прощения, но в ваших услугах я не нуждаюсь.

Дэвид. Вы не уступили!

Роксана. Как видите, нет!

Дэвид (в восторге). Она не уступила! Вы слышите, Матье, она не сдалась!

Роксана. Что с вами? Вы с ума сошли?

Дэвид. Да, от радости, от облегчения!

Роксана. Из-за того, что вы проиграли?

Матье. Он только об этом и мечтал, Роксана. Я был прав.

Дэвид. Это я устроил цепную реакцию ваших бед, чтобы посмотреть, до каких пор вы будете в состоянии сопротивляться.

Роксана (к Матье). А в этом я была права.

Дэвид. Не беспокойтесь, я все верну на свои места. Завтра жизнь потечет, как раньше, и съемки фильма Матье начнутся двенадцатого, как и предполагалось.

Роксана. Значит, я беспокоила Ванно напрасно?!

Матье. Ничего страшного!

Роксана. И мы не будем жить в Льеду?!

Матье. И это тоже не страшно – по крайней мере если тебе вдруг здесь не надоело!

Роксана. Не надоело, но там бы мы все начали сначала, с нуля, мы бы боролись и одержали победу.

Матье. Еще немного – и ты пожалеешь, что неприятности окончились!

Роксана. Почти.

Дэвид. Она действительно самая-самая!

Роксана. Ах, нет! Только не вы! Вы не имеете права меня так называть!

Матье (примирительно). Самая-самая!

Роксана (Дэвиду). Он – да!

Дэвид. Простите меня за это и за все остальное.

Роксана. При условии, что вы сейчас же уйдете и больше никогда здесь не появитесь.

Дэвид (направляясь к двери). Хорошо, ухожу. Но прежде хотел бы вам сказать одну вещь. Последнюю. Клянусь. Вы видите, я уже взялся за дверь…

Роксана. Ну хорошо, только быстрее.

Дэвид. Мадам Обертэн…

Роксана. Да?

Дэвид. Я вас люблю. (Выходит.)

Роксана. Ты слышал?

Матье. Да.

Роксана. Но это безумие!

Матье. Интересный поворот!

Роксана. И это вся твоя реакция?

Матье. Примерно это я предполагал написать в моем сценарии.

Роксана. А я – нет… Но в любом случае – это финал.

Матье. Части.

Роксана. Только?

Матье. Ну конечно. Если здесь поставить точку, на полнометражный не потянет.

Роксана. Ах так! Тебе нужно продолжение?

Матье. Естественно. Но тут проблем нет. Оно будет, он вернется.

Роксана. Нет-нет, я тебе говорю, что он не вернется. Не рассчитывай больше ни на него… ни на меня.

Матье (кукольным голосом). Сомневаюсь, мадам Обертэн, сомневаюсь!

Роксана. Может быть, Юлиус, ты и прав…

И в то время, как Юлиус с руки Матье посылает Роксане воздушный поцелуй, во второй раз опускается занавес.

Акт третий

Солнечный день. При поднятии занавеса Матье на сцене один. Он взволнованно расхаживает перед диваном, на котором разложены листки рукописи. Сидящий на диване Двойничок – Юлиус безразлично взирает на него. Матье ведет себя, как писатель, мечущийся в поисках дальнейшего развития сюжета.