Самая счастливая осень

Сабина, словно не слыша этого, села рядом с Димой и так плотно придвинулась к нему еще влажным телом, прикрытым лишь коротеньким сарафанчиком, что он, невольно отодвинувшись и оттолкнув ее рукой, громко произнес:

— Чего ты тут уселась? Иди на свое место!

Сабина замерла от неожиданности, ее жгучие глаза распахнулись так широко, что казалось, только они одни и есть на лице. В следующее мгновение из них буквально фонтаном брызнули слезы и полились широкими неиссякаемыми ручьями по щекам. Она вскрикнула и со стоном стала биться головой о спинку кресла. Испуганный Дима не мог даже слова произнести, он молча смотрел на такое бурное проявление горя. И тут раздался суровый голос дедушки:

— Разве можно так грубо разговаривать с женщиной?

— Ой, ну туда же, женщина! — не преминула вмешаться с саркастической репликой Алина.

Андрей Михайлович, игнорируя ее, продолжал:

— Ты что, не понял, как обидел Сабину? Немедленно извинись!

Дима обнял Сабину за плечи и стал оправдываться:

— Я не хотел… Да что я такого сделал? Ну, сиди здесь…

Сабина продолжала громко рыдать, не слыша, что ее успокаивают уже всем автобусом. Дима неуклюже погладил ее по голове свободной рукой. То ли от этой неумелой ласки, то ли от усталости Сабина стала стихать и скоро уснула.

— Вот ведь как, — заключил произошедшее Андрей Михайлович. — Любви все возрасты покорны.

Сабине было пять лет, Диме и Алине — по тринадцать.

Ольга перенесла девочку на ее место. Сабина еще спала, когда Дима и Андрей Михайлович вышли из автобуса. Больше Дима никогда ее не видел.