«Самая сладкая ложь»

Как показалось Лие, кабинет главного аналитика был больше и светлее кабинета его консультанта. Но такое впечатление, скорее всего, складывалось благодаря идеальному порядку. Здесь не было ни одного брошенного документа, ни одной лишней папки. Одна из стен кабинета оказалась большим окном, и открывавшийся из него вид нельзя было не оценить. Лия вспомнила слова Ронена о том, что капитан любит этот кабинет по причине красивого вида, и невольно улыбнулась. Но после того, как она перевела взгляд на хозяина кабинета, который сидел за столом, улыбка сползла с ее лица. А когда капитан Землянских поднял глаза на посетительницу, улыбаться ей расхотелось совсем.
Лия представляла своего будущего начальника совсем не таким. Он не поразил ее ни своей красотой, ни откровенным взглядом на ее ноги, ни наглой улыбкой. Но в нем было что-то такое, от чего ее сердце медленно опустилось, и она инстинктивно положила руку на стоявшее рядом кресло.
Больше всего капитан напоминал героев полотен художников девятнадцатого века – именно такая мысль пришла Лие в голову в тот момент. В его лице было что-то холодное и отстраненное, от чего делалось не по себе. Мрачное и совершенно не свойственное современной эпохе очарование словно шло впереди него, создавая далекий от реальности образ. И выражение темных глаз капитана в полной мере соответствовало его образу. Он смотрел на гостью без тени любопытства и, как ей показалось, раздраженно – так, будто ее не ждал.
Ассоциация с живописью пришла к Лие не просто так. Продолжив оглядывать кабинет, она обратила внимание на картину средних размеров в раме из темного дерева. Художник запечатлел главного аналитика где-то в горах, на одной из возвышенностей. Он смотрел вдаль и держал в руках бинокль.

– Госпожа Слоцки, – заговорил хозяин кабинета, и Лия вздрогнула. – Присаживайтесь, прошу вас. О нет, не здесь. – И он указал на кресло рядом с ним. – Поближе ко мне.

– Я могу идти, сэр? – спросил Ронен.

Капитан Землянских перевел взгляд на него, словно только что обратил внимание на присутствие посторонних.

– Да, – ответил он. – И сделайте одолжение – обеспечьте работу системы. Меня не радует перспектива торчать тут до семи вечера. Иногда мне нужно поспать .

– Есть, сэр, – кивнул Ронен и мигом испарился.

– У вас… красивый вид из окна, сэр, – сказала Лия, попытавшись улыбнуться.

– Константин, – поправил он. – Мне он тоже нравится. Поэтому я без лишних предисловий сказал Гиладу, что мой кабинет будет находиться здесь. Он не решился спорить.

Удивительно, если бы это было иначе, подумала Лия, а вслух сказала:

– Мне нравится ваше имя. Я люблю особенные имена.

– И я люблю особенные имена. Мы с вами пока не знакомы, но в наших взглядах уже обнаружилось два совпадения. Кстати, на картине – это Швейцария. Гилад говорит мне, что я ненормальный, так как невозможно смотреть на эту картину и не думать об отпуске. Итак, госпожа Слоцки… позвольте. Почему Слоцки? Вы ведь замужем. Госпожа… Бен Шаббат, если не ошибаюсь?

– Да. Но я решила оставить свою фамилию.

Константин взял принесенное Лией резюме.