Самая снежная ночь (СИ)

— Это у тебя нет, а у меня имеется, — буркнула я, сильнее вжавшись в его белоснежную рубашку и только сейчас обратив внимание на отсутствие камзола. Неужели так торопился меня найти, что позабыл о парадных нарядах? И куда это он коня повернул? — Я не хочу в твой Лес!

— Не успокоишься, да? — совсем тихий шепот в самое ухо. И опять такой ласковый поцелуй… Да что это с ним? Точно болен.

— У тебя воспаление хитрости? — всё же спросила я вслух, хотя и без этого Трандуил слышал каждую мою самую тихую мысль. И, конечно, уже отлично знал всё, что творится у меня в голове.

— Ты невыносима, — порадовал он меня поистине королевским комплиментом и, словно ребёнка, укрыл краем своего плаща, чтобы надёжнее защитить от продолжавшего сыпать снега, который позади нас уже обернулся настоящим бураном. — Столько глупых мыслей. Я не успеваю в них разобраться и найти хоть какую-то логику.

— Вот и не подслушивай.

— Приходится, иначе ты меня совсем с ума сведёшь, — пришпорив коня, Трандуил уперся подбородком в мою макушку и обнял так крепко, что я даже увернуться и зажать уши не могла, приходилось слушать каждое его слово. — Пойми, вы, люди, придаёте слишком много значения физической стороне любви. Я же хотел, чтобы у тебя было время понять, что ты дорога мне вся целиком, а не только в постели. Я не хотел, чтобы нас подгоняли в этом.

— Видишь вот там подорожник? — внимательно выслушав его проникновенное признание, я указала на мелькнувшие у копыт коня листья. — Сейчас вмажу, сразу приложи.

— О чём я и хочу тебе сказать, — усмехнулся он, ни разу не поверив в серьёзность моей угрозы. — Ты ещё слишком человек, хоть и выбрала судьбу эльфа.

— Ну знаешь ли, мы с тобой не в сказке живём. Волшебная платоническая любовь бывает только у сказочников… А у обыкновенных живых существ и любовь обыкновенная: истерики, вынос мозга, и хочу… аж убью…

— Хорошо, наверное, ты права, — неожиданно согласился мой муж и, въехав, наконец, на опушку скрывшего нас от снегопада Леса, ссадил меня на первой же попавшейся укромной поляне. — Пусть всё будет так, как ты хочешь. Иди сюда.

— Ты что делаешь? — испуганно отступив, я с удивлением наблюдала за тем, как он расстилает свой подбитый мехом плащ прямо на мягкой траве. И ведь взял же с собой посреди вечного лета. Не иначе заранее всё продумал. — Зачем?

— Ты ведь этого хочешь? — обернувшись ко мне, Трандуил приподнял брови и улыбнулся так похабно, что если бы своими глазами не увидела — в жизни не поверила бы, что такое возможно. — И Феанор, сам того не понимая, не оставляет мне выбора.

— Ну уж нет! — стараясь подавить нанесённую им обиду, я отвернулась, оглядываясь в поисках тропы, которая приведёт во дворец. — Не нужны мне твои одолжения. И вообще ничего не нужно, раз для тебя это только способ отделаться от притязаний моей родни.

— Не говори ерунду, я не для этого тебя сюда привёл.

— Ты ничего не хочешь и никогда не хотел, — шагнув в сторону мохнатых елей, я попыталась совладать с голосом, который то и дело норовил сорваться от непролитых слёз. — Не нужно унижать меня своими уступками.

— Знаешь, о чём я порой жалею? — в несколько шагов преодолев разделяющее нас расстояние, Трандуил опустил ладони на мои плечи, не позволяя более сдвинуться с места. — Иногда мне хочется, чтобы ты тоже слышала мои мысли. Тогда бы ты и минуты не сомневалась в том, как желанна для меня. Но разве несдержанность — достойное поведение?

— Да уж, — не до конца веря его словам, я подняла голову и вгляделась в глаза цвета изумрудной листвы. Пылающие живыми чувствами глаза. — Вы умеете быть очень сдержанным, Ваше Величество.

— Хотя всё же тебе лучше не знать моих мыслей, — привлекая к себе, он коснулся губами виска, в то время как широкие ладони действовали не столь целомудренно — пройдясь по моей спине, они спустились ниже тали и сквозь ткань платья огладили и сжали столь вольно, что перехватило дыхание. — Тогда ты не будешь так сильно смущена тем, сколько раз я мечтал это сделать.

— Ваше Величество… — выдохнула я и тут же потонула в плену непривычно жаркого поцелуя. — Вы…

— Не будешь знать, как нестерпимо мне хотелось рвать в клочья твою одежду, — не слишком деликатно куснув мою задрожавшую губу, муж усмехнулся, скользя руками обратно вверх к вздымающейся груди и моему неистово заколотившемуся сердцу. — Сколько часов я провёл в душе под струями ледяной воды, напоминая себе, что нужно быть разумным и беречь тебя от своей страсти.

— Одно моё платье вы всё же порвали, — дыхание напрочь сбилось, а от прикосновения длинных пальцев к груди подкосились ноги. — На день святого Валентина, помните?

— Ещё бы не помнить, в ту ночь я едва смог совладать с собой. Тебя спас только мой гнев, — крепче обняв, чтобы не упала к его ногам, Трандуил, наклонившись, обдал горячим дыханием мою шею. — Красной сорочке повезло меньше.