Самая совершенная вещь на свете. Внутри и снаружи птичьего яйца

Да я и сам посвятил себя оологии – разделу орнитологии, занятому изучению птичьих яиц. Я исследовал кайр на протяжении сорока лет. К этому меня побуждала главным образом их уязвимость к последствиям загрязнения моря людьми, и ради их охраны я всячески пытался добиться полноценного понимания их биологии, в том числе адаптивных особенностей их яиц. Кайры, которые выглядят не столь симпатичными, как красавцы тупики, и, по мнению многих, менее их нуждаются в охране, в действительности являются краеугольным камнем царства птиц в морской экосистеме Северного полушария. Они занимают ключевое место в морской пищевой цепи. Но каждый год десятки тысяч этих пернатых погибают самой мучительной и ужасной смертью от нефтяного загрязнения океана, и еще большее их количество – в результате изменения климата и перепромысла рыбы. Кайры – наш барометр благополучия природы моря, и если нам не удастся их защитить, продолжая хищнический лов рыбы, не умея предотвращать нефтяное загрязнение и не обращая внимания на изменения климата, то мы почти в буквальном смысле убьем курицу, несущую золотые яйца.

После двадцати пяти лет непрерывного финансирования моего долгосрочного исследования кайр, со стороны правительства Уэльса, оно прекратилось в конце 2013 г. из-за нехватки денег. Проект, посвященный кайрам острова Скомер, умер – одна из множества случайностей в нашем непостоянном мире.

И как только финансирование было урезано, весной 2014 г. несколько страшнейших штормов из сохранившихся в памяти людей – часть нашего меняющегося климата – привели к гибели на западном побережье Европы не менее 50 000 морских птиц. Штормовые условия мешали этим пернатым эффективно кормиться, и наступил их массовый падеж от голода. Событие в печати назвали «катастрофой в мире морских птиц». Около половины трупов принадлежало кайрам. Многие из них носили кольца, которыми их снабдили на Скомере, и я называю их моими птицами в том смысле, что их сохранение – это моя обязанность.

Важная задача – понимание последствий этой катастрофы. Поэтому я вновь обратился к правительству Уэльса, объяснил ситуацию и поинтересовался, не могли бы они пересмотреть свое решение, чтобы восстановить финансирование моего проекта. Я писал статьи о необходимости этого, апеллировал к прессе – но без всякого результата.

К счастью, в самом скором времени мой университет пришел на помощь и предоставил необходимые средства, чтобы я мог завершить полевой сезон 2014 г. и получить представление о том, как подействовала катастрофа на состояние популяции местных кайр. Неудивительно, что главным последствием оказалась чрезвычайно низкая выживаемость птиц в зимний период, к началу которого в живых осталось значительно меньше особей, чем в предыдущие годы. Уже одно это привело к потере многими птицами своих партнеров, с которыми в благоприятных условиях они могли бы поддерживать отношения всю последующую жизнь. Многие особи были вынуждены вновь подыскивать пару и начинать с нуля долгий процесс установления взаимовыгодных партнерских отношений. Нетрудно видеть, что катастрофы вроде упомянутой требуют от популяции нескольких лет для устранения последствий, и изучение того, как именно это происходит, нуждается в финансировании со стороны организаций, заинтересованных в развитии науки.

Кто-то предложил, чтобы я попробовал собрать деньги на исследование при помощи краудсорсинга, но я не разделял их оптимизма. Как бы я смог найти достаточное число осведомленных людей, причем таких, которые отдавали бы себе отчет в важности работы по изучению и охране морских птиц?

Но обстоятельства начали складываться более благоприятным образом. Во время полевого сезона 2014 г. я работал вместе с молодым художником Крисом Уоллбанком. Он изготовлял с моей помощью широкомасштабные панно с изображениями колоний кайр, которые я изучал, – внушительное зрелище множества птиц, усеивающих крутые утесы. Крис создавал свои работы на огромных рулонах бумаги наподобие китайских свитков, достаточно больших, чтобы в полной мере передать впечатление, создаваемое огромной шумной колонией. Конечным результатом стала выставка – часть нашего университетского проекта под названием «Фестиваль Разума». Она была открыта в кафедральном соборе города Шеффилд в сентябре 2014 г. Ее успеху содействовало и то, что архитектура собора, отдаленно напоминающая утесы, усилила впечатление от «кайровых свитков» Криса, как мы их называли{337}.