Самая страшная книга 2024

– Апоплексический удар? А что, милейший, это похоже на здравую теорию. Господин Менделеев, говорят, во сне целую таблицу увидел, а чем господин Бесков хуже? Крестьяне вас не убивали, это главное. Но я, конечно, проведу процедуру по всем правилам.

В светлой комнате, среди привычных вещей, с привычными звуками, которые доносились с улицы, – лаем собак, отдаленными голосами, шелестом листьев, – сны выцветали все больше. Константин заглянул в раскрытый рот покойника и широко улыбнулся. Все в порядке. Придавил язык, проверяя горло. Черт! Он едва дотянулся кончиками пальцев до чего-то твердого и гладкого глубоко в гортани. Резко отдернул руку. Так! К чему это нервическое возбуждение? Похоже, во время первого осмотра он обнаружил инородный предмет, но состояние после солнечного удара не позволило верно оценить находку. Константин взглянул на поблескивающие металлические инструменты на расписном подносе. Фыркнул смешливо: вот ведь контраст контрастов! Выбрал остроконечный скальпель и уверенно рассек горло. Из тонкого разреза полилась кровь. Стекая по шее, она собиралась в лужу на лакированной столешнице. Константин замер – такого кровотечения не может быть у мертвеца!

Труп вскинул правую руку и запустил ее в рану. Раздался хруст, крови стало еще больше, но скрюченные опухшие пальцы с посиневшими ногтями продолжали рыться в плоти. Пока не вытянули черную деревянную фигурку.

* * *

Константин стоял, прислонившись к резному столбику крыльца, и курил. Сейчас папироса закончится, и он вернется в комнату. Завершит осмотр. Озвучит заключение приказчику. Вернется в Грайск. Проведет несколько дней за бумажной работой, а после навсегда забудет Струпино. Пальцы обожгло. Константин затоптал окурок и достал еще одну сигарету из портсигара. Если галлюцинации повторятся, придется съездить в Санкт-Петербург, побеседовать со специалистами. Логичные и правильные решения, без лишних эмоций. Морфий будет действовать еще несколько часов. Страх и беспокойство уже будто подернулись пеплом, уходя на второй план. Дверь за спиной хлопнула, но молодой врач не повернул головы. По ступеням неловко спускалась Василиса, удерживая в каждой руке по тяжелому ведру. Она не заметила Константина, сосредоточенно глядя себя под ноги, обутые в лапти.

– Василиса, погоди! – позвал Константин, и девочка тут же обернулась. – Пошли, я тебя еще раз осмотрю. Мне скоро уезжать. Бросай ведра.

На несколько мгновений девочка замерла, не зная на что решиться. Облизнула обветренные губы, нижними зубами зацепила кожицу, потянула. Потом кивнула, затащила ведра обратно на крыльцо, поставив так, чтобы никто их не задел.

– Пойдем в мою комнату, – Константин надеялся, что она не заметит охватившее его возбуждение. – Больно не будет, ха-ха! Я дам лекарство. И больно не будет, клянусь!

* * *

На детском столике остались шприц и пузырек с морфием. Надо убрать. Сердце забилось чаще, хотя обычно за инъекцией следовала брадикардия.

– Сейчас! Ты садись и никуда не уходи! – махнул он на низкий детский стульчик и метнулся в кабинет, смяв гармошкой цветастый половик в коридоре. Константин понимал, что состояние его далеко от нормального, навязчивая мысль сейчас управляет им. Но, если он исполнит задуманное, она незамедлительно уйдет. Так всегда бывает. Не удержался и посмотрел на тело помещика – обнаженное, с целым горлом. Над ним вились несколько блестящих жирных мух, остальные черными точками ползали по бледной коже. Черт! Ничего-ничего, Михаил Андреевич его дождется. Ему-то спешить некуда. Сдержав рвущийся наружу смех, Константин подхватил за ручки докторскую сумку.

Больше всего он боялся, что Василиса сбежит, исчезнет, растворится, но девочка сидела на месте, поджав ноги и прижимая к себе локтем куклу, заправленную за поясок передника.

– Быстро я вернулся, да?! – преувеличенно громко и радостно воскликнул Константин, поставив сумку на стол. Но в самый последний момент он передумал и взял склянку со стола. – Дай руку. Больно не будет.

Он аккуратно закатал рукав ее светлой льняной рубашки.

– Где же ты так порезалась? Ничего-ничего, все хорошо будет, – говорил молодой врач, не меняя тона, и ловко набирал в шприц мутноватую жидкость. Но сердце стучало в висках. Ему не показалось! Кровь проступила через повязку и пропитала ткань чуть повыше локтя девочки. Это пятно он и заметил, когда она проходила мимо.

Василиса дернулась, засучила ногами, но Константин навалился на нее всем телом, слишком быстро нажимая на поршень шприца. Тело девочки обмякло. Ох, только бы не напутать с дозировкой! Дыхание размеренное, сердце бьется медленно. Глубокий сон. Всего лишь сон. Константин сглотнул и потянулся к кукле.

Замер с протянутой рукой. Что он делает? Откуда в голове появился этот безумный план? Из-за пустых фантазий он готов подвергнуть опасности жизнь ребенка! Неуместный восторг поднимался внутри, словно пузырьки в шампанском. С другой стороны, чего тянуть? Хуже уже не будет, а Константин успокоится, станет вспоминать со смехом, как гонялся за фантомами со шприцем и морфием вместо кадила и ладана.