Самая страшная книга. Лучшее

– Клюет! – Риан чудесным образом оказывается впереди.

* * *

Над озером носятся стрижи, иногда чуть ли не задевая воду. Еремей и Риан сидят на поваленном дереве, уткнувшись взглядами в поплавки. За их спинами вздымается склон, ведущий к шоссе и таящий в себе несколько темных уголков. По краям шумят кусты, скрывающие рыбаков от лишних глаз. У каждого в руках по пучку пахучей травы, которой они отгоняют ленивых комаров и противную мошкару. Не клюет. Жара загнала рыбу на глубину, и Еремей то и дело касается кончиком удилища своего поплавка, то притапливая его, то склоняя набок. Безмятежное озеро быстро гасит круги, расходящиеся по сторонам.

– Джекки вчера под домашний арест посадили, – делится Риан. – А еще его батя забрал шнур от магнитофона.

– Ого! – удивляется Еремей столь суровому наказанию. – А за что его так?

– Не знаю. Да только Джекки этой ночью на поле выходил все одно, картофельных воров с дедом Пантелеем гонял. Но вот магнитофон, по добру, зря. Он же собирался записывать хит-парад этого лета!

– Самый летний хит-парад! – хором воскликнули они любимую присказку Джекки и рассмеялись.

Наверху раздался шум колес, короткий гудок. Вниз по склону посыпались мелкие камушки. Приятели ненадолго замолчали, переглянулись, и через пару минут уже весело вспоминали, как Тобби и Джекки ругались в прошлом году о первом месте хит-парада. Джекки раскопал где-то странную музыку без слов, и говорил, что это будущее, а Тобби уверял, что нет ничего сильнее группы «Кино». Еремею же нравилась как удивительная композиция, где смешались пианино и жесткий ритм, так и песня про «сегодня кому-то говорят: до свидания».

На пляж, метрах в трехстах от рыбацкой засады, выехала большая машина.

– Смотри-смотри! – зашептал Риан, потянув приятеля за рукав. Еремей отвлекся от поплавка и посмотрел на черный, забрызганный грязью автомобиль. С водительского места выпрыгнул крупный мужчина средних лет с длинными седыми волосами, собранными в хвост. В сердце больно кольнуло. Еремей узнал водителя. Он не мог назвать его имени, и ему никак не удавалось вспо мнить, где же он видел этого человека со стальными зубами (откуда?! Откуда он знает о его зубах?). В животе стало очень холодно и больно.

Незваный гость огляделся по сторонам, посмотрел на озерную гладь и открыл пассажирскую дверь. Еще раз обернулся и потащил наружу…

Еремей задохнулся, забыв обо всем.

Незнакомец подхватил тело под мышки и дотащил его до берега, затем столкнул в воду, еще раз огляделся по сторонам и зашагал куда-то вдоль озера, прочь от сокрытых кустами рыбаков.

– Что это, Риан? Что это? – прошептал Еремей. Но приятель не ответил. Мир словно повернулся. Дернулся и стряхнул с себя привычную реальность, в которой не было удочек, не было стрижей. По ту сторону озера дымил завод, и радужная пена грязных вод оседала на мертвых черных корнях прибрежных деревьев.

Здесь же не было и Риана. Поднявшись, Еремей, как сомнамбула, пошел к машине.

Когда он добрался до внедорожника, незнакомец вернулся. Теперь он сидел в лодке, неторопливо взмахивая веслами. Увидав Еремея, мужчина дернулся, но затем узнал его и расслабился, продолжая заниматься своими делами. Подгреб к сброшенному телу, склонился над ним, держа в руках моток веревки. Седовласый хозяин внедорожника то и дело смотрел на Еремея, и в глубине его бороды таилась насмешливая улыбка стальных зубов.

Но откуда, откуда Еремей о них знает?!

– Что вы делаете?! – севшим голосом спросил он.

Седовласый перестал улыбаться, внимательно посмотрел ему в глаза, а затем, обвязав ногу скрытого под водой покойника, погреб прочь от берега. Там, на глубине, он привязал к веревке кусок тракторного трака и сбросил вниз. Булькнула вода, навеки приняв в себя мертвеца. Убийца закурил, глядя на Еремея, и вернулся на берег.

– А ты чего это… Очухался?! – спросил он.

– Вы… вы убили?! Вы убийца?

– Ну надо же… Очухался все-таки… – задумчиво пробормотал мужчина, покачал головой и погреб к заброшенному причалу. Еремей побрел следом. Ему было неуютно здесь, на холодном берегу, среди останков резины и ржавеющих бочек. У него болело в груди и ныло колено. На небе за плотными облаками едва угадывалось пятно солнца. Июль окончательно растворился.

– Это будет даже интересно, – проговорил убийца, не сводя глаз с преследующего его Еремея. Скрипели весла в уключинах, постукивало что-то о днище лодки. – Показать бы тебе щекотку, от греха. Ну да кто тебе поверит, Еремей-дурачок. Еремей-безумец. Слабак и трусишка. Твои дружки были сильнее.

Мир сжался еще больше. На пристани из прогнивших досок сидела, поникнув головой, фигурка, лицо которой закрывала широкополая заплесневевшая шляпа. Еремей понял, кто это.

– Пожалуйста, нет, – прошептал он.

Джекки поднял голову. Распухшее синюшное лицо едва ли не лопалось от скопившейся в теле воды. Вместо глаз чернели провалы, из которых сочилась противная слизь.