Самая темная мука (ЛП)

- Я не знаю, где она, наверное, кто-то украл.

- Ты лжешь. К сожалению, для тебя, я уже терплю одного лжеца в своей жизни. - Баден вытащил кинжал из ножен на поясе. Сколько ещё оружия спрятано на его теле? - А Гидеон врет намного лучше.

- Отправляйся в ад. - Алек нажал на курок. Бах! Бах! Бах!

Когда Баден дернулся от выстрелов, Катарина прикрыла рот рукой, чтобы заглушить крик. Любой бы упал, но он не дрогнул и даже не споткнулся.

Что он сделал вместо этого? Пересек комнату и развернул пистолет, пока тот все еще оставался в руке Алека. Затем нажал своим пальцем на палец Алека и заставил ее жалкую пародию на мужа выстрелить себе в плечо.

Алек... всего лишь человек... сполз со стула, кровь хлынула из его раны.

Мужчины застучали в дверь, но она была закрыта и заперта изнутри. Никто не мог войти. Никто не мог помочь ему.

Его собственные меры безопасности приведут к поражению.

- Последний шанс, - сказал Баден, так спокойно, будто обсуждал меню на сегодняшний обед.

Почти в истерике она подумала: "Смерть от боли".

- Я не могу отдать монету тебе. - Алек задыхался. - Просто не могу.

- Можешь. Но выбрал другое, и всегда будешь жалеть об этом. - Он бросил пистолет на стол и очень медленно, нарочито неспешно встал перед Алеком, не убирая кинжал. - Я не лгу. Я пообещал, что заберу еще что-то важное. Сегодня ты потеряешь руку.

Алек попытался встать и убежать. Баден легко удержал его и быстрым движением отрубил ему запястье. Вот... так... запросто. Рука шлепнулась на пол, и крик агонии эхом отразился от стен.

"Черт побери". Баден сделал это. Действительно сделал. Порочность поступка... вид крови... вонь, наполнившая воздух... заставили желудок Катарины сжаться.

Баден вытер клинок об щеки Алека, оставляя на них кровавые следы.

- Принеси мне монету или завтра я отрежу тебе ногу.　

Он заткнул оружие за пояс, прежде чем подойти к Катарине.

Она отшатнулась.

- Что ты делаешь? Ты сказал, что мы проведем вместе только одну ночь.

Баден нахмурился.

- Я надеялся, что мы расстанемся. Но ошибся.

- Я никуда с тобой не пойду.

Нельзя оставлять Алека во второй раз. Он только что потерял руку, охвачен болью и придет в ярость и бешенство, поэтому сможет навредить ее собакам.

- Я настаиваю.

- А я пас.

Катарина сделала обманное движение влево, а сама метнулась вправо, приближаясь к Алеку.　

- Где они? - ее голос дрожал от отчаяния. Подсознательно она понимала, что просто предоставила бессмертному... и неудержимому... Бадену информацию о себе. Информацию, которую он мог использовать против нее. Но ей было все равно. Необходимость спасти животных перевешивала необходимость защитить себя. - Скажи мне!

Алек задыхался, он не мог поймать и прижать истекающую кровью конечность к груди. Слезы боли лились по белым, словно мел, щекам. Неповрежденной рукой он потянулся к... пистолету? Теперь он ее боялся? Следовало бы!

Беспощадно она спихнула оружие, фотографии и компьютер на пол. Затем прыгнула Алеку на колени и обхватила его щеки, заставляя смотреть себе в глаза.　

- Скажи, где они, или я отрежу тебе вторую руку. - И Катарина сделает это. Без колебаний. Она может ненавидеть себя, может блевануть до, во время или после, но сделает что угодно ради ответов.

- Скажи мне! - закричала она, тряся Алека.

- Отпусти его, - приказал Баден. Он всегда приказывал, но в этот раз не получил желаемого.

- Скажи мне!

- Мертвы. Они... мертвы, - выговорил Алек, клацая зубами и трясясь. - Убиты... прошлой ночью.

Нет, нет, нет. Нет! Она не могла поверить... не хотела верить...

- Ты не успел бы...

- Собирался... использовать их, чтобы найти тебя... но они напали... пришлось... усыпить.

Ее взгляд сфокусировался на следах от укусов, которые поднимались по его рукам. И метки были оставлены не вчера. Собаки, скорее всего, учуяли ее запах на его одежде... запах ее отчаяния... и напали, чтобы защитить. Чтобы спасти ее. И он убил их за это.

Ярость, клокотавшая в ней, вырвалась наружу. Она стала избивать кулаками его уродливое, мерзкое, ненавистное лицо. Алек был слишком слаб, чтобы увернуться, и не защищался от ударов. Только сидел и принимал их. Катарина поранила суставы об его зубы, а кости об его, но она не обращала внимания, не могла остановиться, да и не хотела. Ее малыши... мертвы... ушли навсегда.

Сильные руки обхватили ее запястья и оторвали от Алека.

- Достаточно, Катарина. Ты вредишь себе.

Спокойный голос Бадена только еще сильнее взбесил ее.

- Ненавижу вас! - она плюнула в Алека, затем в Бадена. Он скрылся за ней. Если бы он ее оставил, если бы позволили остаться со своим презренным мужем, собаки были бы живы. - Как же сильно я вас ненавижу. - Используя своего похитителя вместо опоры, она оттолкнулась ногами, и ударили ими Алека в лицо. - Блядь! Вы ужасные люди! Ужасные! И все же вы живы, а они... они...

Баден отнес ее подальше от стола, в недосягаемости удара.

- Отпусти меня! - Катарина боролась с ним изо всех сил, царапая его руки, ударяя, пиная. - Не смей забирать меня...

Бункер исчез, вокруг нее мгновенно появилась спальня.