Самая высокая лестница

Когда Инга вышла за ворота студии, у неё было готово окончательное и бесповоротное решение: больше она сюда не вернётся! Пусть неугомонная Кика скачет по городу и находит других девчонок, которые согласны играть любую роль, лишь бы сниматься в кино. Пусть они называют Гедру мамой. Может быть, Гедра и в самом деле похожа на их мам. Очень хорошо! На здоровье! А Инга слишком любит свою далёкую-предалёкую, близкую-преблизкую мамите, чтобы позволить чужой женщине называть себя её дочкой. Инга не будет притворяться, что любит Гедру. Пусть другие притворяются. Бородатый Арунас велел ей быть самой собой. Вот она и будет собой. Уйдёт за ворота и не вернётся.

Дождь прошёл, и в лицо Инге дул сухой с морозцем ветер. Он придавал девочке бодрость и без конца нашёптывал о больших снегах, ледяных узорах и узкой лыжне, которая пересекает поле и скрывается в розоватой дали. Может быть, в этой морозной дали и есть мама… Может быть, она вернётся домой по узкой сверкающей лыжне…

Впрочем, самой Инге сейчас казалось, что она возвращается домой откуда-то издалека. Идёт-идёт и никак не может дойти. Устала. Выбилась из сил. Но ничего, скоро начнутся знакомые улицы, знакомые дома. Она вернётся домой и к папиному приходу приготовит ему любимое кушанье: цеппелины. Это бабушка научила её делать из сырой тёртой картошки цеппелины. Говорят, так называют таинственные воздушные корабли, похожие на серебристых рыб. Эти корабли забирают пассажиров и плывут высоко над землёй. Их обгоняют самолёты и птицы, им мешают боковые ветры, а они плывут. Что, если открыть окно и выпустить на улицу картофельные корабли? Пусть летят!

Когда Инга в первый раз в жизни состряпала их, мама воскликнула:

«Ты у меня настоящая хозяйка!»

«Вкусно?» — спросила девочка.

«Очень вкусно! Я никогда не ела таких вкусных цеппелинов». Папа тоже был доволен. Он запивал кушанье пивом и хвалил.

Сегодня на обед тоже будут цеппелины. Пусть папа обрадуется. Пусть он вспомнит хорошие времена, когда была мама. Пусть он почувствует, что нет никакой студии, никакой Гедры.

Инга пришла домой и принялась стряпать. Она так усердно натирала сырую картошку, что ободрала себе палец о тёрку. Когда вернулся папа, цеппелины уже томились в кастрюле, наполняя квартиру ароматом.

— Чем это так вкусно пахнет? — спросил папа.

— Угадай!

— По-моему, пахнет… цеппелинами!

Запах привёл папу в кухню к небольшой белой кастрюле. Папа наклонился, приподнял крышку и втянул в себя жаркий дух кушанья.

— Вот это да! Давай скорее обедать, Инга!

— Разденься и помой руки, — строго сказала дочь. И улыбнулась.

Но папа всё не уходил из кухни.

— Сегодня я спас собаку, — сказал он. — Она очень страдала. Думал, не выживет. Но она так печально смотрела на меня, как бы просила помочь ей. Глазами просила… Её звали Веста.

— Веста? У неё щенки будут?

Папа покачал головой.

— Главное, что она выжила… Как хочется цеппелинов!

Папа знал, что в пальто и с грязными руками он ничего не добьётся. Поэтому быстро вышел из кухни, разделся, вымыл руки. От него пахло лекарствами. Но он не замечал этого запаха. От него всегда пахло лекарствами.

В какой-то момент Инге захотелось всё рассказать папе: как к ней на улице подошла Кика, и как она пришла к Арунасу, и про встречу с Гедрой. Всё это отодвинулось от неё далеко-далеко, и было легко рассказывать об этом, как о занятном происшествии, которое уже позади. Но Инга почему-то промолчала. Решила рассказать в другой раз.

4

Однажды утром, едва Инга вышла из ворот, перед ней выросла Кика. Откуда она взялась, эта вездесущая девушка из кино, и что ей ещё надо?

— Инга! Я жду тебя сорок минут. Вся продрогла!

Широкий носик Кики действительно посинел, а на бесцветных волосах дрожали капельки дождя.

— Я не успела тебя предупредить… Я не пойду туда… — сказала Инга.

— Вот фрау-мадам! — вспыхнула Кика. — Как ты не пойдёшь, если сегодня первый съёмочный день! Пробы получились мировые. Тебя ждут!

— Я не хочу, — пролепетала Инга. — Вы найдите другую…

— Ты думаешь, так просто найти другую девочку! Вышла на улицу, а она идёт! Я, может быть, два месяца по улицам бегала, прежде чем нашла тебя! Нам же образ нужен…

— Какой образ?

— Едем на вокзал! — Кика уже не объясняла, она поняла, что сейчас можно только командовать. И если эта упрямая девчонка не подчинится, она схватит её в охапку и привезёт на съёмочную площадку насильно. Живой или мёртвой, как велел Арунас.

Инга успела только спросить: «Зачем на вокзал?» — Кика впихнула её в маленький, забрызганный грязью «рафик», и они помчались по городу.

Инга так и не поняла, зачем надо ехать на вокзал. Нe ехать, а мчаться, словно поезд вот-вот должен отойти. Инга не раз бывала на вокзале. Это случалось, когда они с мамой ехали в деревню к бабушке. Вокзал пугал девочку. Она как бы становилась маленькой и беспомощно жалась к маме. Но когда они садились в поезд, из окна вагона вокзал не страшил Ингу. Напротив, было очень интересно со стороны разглядывать суетливую, разноголосую жизнь вокзала. Потом поезд трогался, и вокзал начинал уплывать назад, как большой пёстрый пароход.