— Дорогая, ты уже совсем взрослая девочка, надо быть более рассудительной и волевой — еда не только удовольствие, но и средство существования. Она нужна твоему организму. Этакая заморенная начальница всех служанок, боюсь, не понравится графу. Хотя… я должен тебя разочаровать, детка. Если ты собиралась положить глаз на Коловисимо, то, кажется, опоздала, как, впрочем, и Рокси. Его сиятельство сообщил, что прибудет вместе с юной леди, в отношении которой имеет самые серьезные намерения… Не знаю, где он ее подцепил, но распоряжения недвусмысленны: приготовить «свадебные апартаменты»… Это в гостиницах так называют номера для молодоженов. И значит — огромная кровать, полно цветов — и ни души за стеной.
— Луиджи уже дал задание горничным, а я как раз слежу за тем, чтобы на шелковом балдахине, развевающемся как паруса над «кораблем любви», не осталось ни единой пылинки. Чтобы в камине были дрова, в холодильнике — напитки, а в вазе — любимые цветы хозяина. Кстати, каковы распоряжения на этот счет?
— Никогда не говорил с Коло о цветах, — пожал плечами Санта. — По-моему, он их вообще не замечает. Главное — кровать. Ты правильно заметила, «корабль любви»…
— Для большой команды. Там можно разместить шестерых, — язвительно вставила Кристина, которую стало раздражать всякое проявление чужого любовного счастья.
— Ну, нет. Дудки! В этом Коло — нормальный мужик и абсолютный собственник. Никакой пролетарской дележки… А насчет цветов — усыпьте все розами. Без шипов, естественно. Это классика… Кстати, о классике… — Санта весело посмотрел на собеседницу, не замечая ее унылого вида. — Я буду петь на празднике по личной просьбе друга. Как бы открывать праздник маршем Мендельсона.
— Ха! Этот свадебный марш у нас обязательно играют во время бракосочетания. Кто выбрал подобный репертуар?
— Если честно, граф. Все же он хозяин и он заказывает музыку… Каждый вечер мечтаю прогуляться с тобой в парке, детка. Показать пещеры, гроты и новые цветники. Но стоит только увидеть кровать, падаю и засыпаю, как мертвый. Устаю… Только очень прошу, бамбина, не забывай меня до пятнадцатого июня. Как только завершим празднество, сбежим в леса, сделаем шалаш, а я буду охотиться на козла.
— Если ты имеешь в виду меня, то есть глупую, доверчивую женщину, то по-русски это называется по-другому: курица. Не думаю, что охота на куриц достойное дело для настоящего мужчины.
— Не понимаю, Кристина. Ты так громоздко иронична. Я в чем-то провинился? Тебе не понравилась запись моего концерта или синьорина Ларина имеет что-то против исполнения Мендельсона?
— Нет, дорогой, ты безупречен, как и музыкальный вкус графа, — вздохнула Кристина. — Жаль, что Рокси останется у разбитого корыта — она такая хорошенькая. Может, его сиятельство еще подумает насчет невесты?
Кристина насмешливо пригляделась к Санте.
— Не уверен. По молодости за ним водились грешки по части сердечного непостоянства. Но теперь он, кажется, остепенился… Судя по всем этим грандиозным затеям с устройством семейного очага… — Санта значительно присвистнул. — Только, кажется мне, и Роксана не будет слишком переживать.
— Ну понятно! Замена не так уж плоха — титулованный тенор! — Кристина едва сдержала слезы, мгновенно навернувшиеся от обиды. — Привет подружке!
Не оборачиваясь, она рванулась к дому, мечтая лишь об одном: поскорее закрыться в своей комнате и от души разреветься. Ну разве могла она предположить, отправляясь с поманившим ее парнем, что все это окажется так безнадежно, так больно…
— Постой! — Санта остановил ее, крепко схватив за локоть. — Мне порой кажется, детка, что ты ко мне просто неравнодушна! — Он развернул к себе мокрое от слез лицо Кристины. — Ведь это ревность, ревность! Эй, уж не влюбилась ли в маэстро Бельканто строгая синьорина Ларина?
Кристина попятилась, с ненавистью глядя на своего мучителя. Зубы крепко сжались от горького вкуса обиды. Она протянула перед собой сжатые кулаки и, сверкнув глазами, прошептала:
— С каким наслаждением я расцарапала бы сейчас твое наглое, твое… твое… отвратительное лицо! Я ненавижу тебя, Санта!
Две горничные с тележкой постельного белья, заметив ссорящуюся пару, поспешили скрыться в аллее цветущих рододендронов.
11
Два последних предпраздничных дня в усадьбе царило необычайное оживление. К хозяйственному входу без конца подъезжали машины, привозящие то специальные длинные столы из темного дерева, то группу поваров с собственным инвентарем. Рабочие разгружали рефрижераторы, перетаскивая в холодильники упакованные в ледяные глыбы дары моря — креветок, лангуст, омаров, каких-то серебряных розовоглазых рыб, мясные туши, свежайшие, будто с картинки, овощи и фрукты. Сосредоточенно, молча носили ящики с дорогими винами и галлоны минеральной воды.