Самак-айяр, или Деяния и подвиги красы айяров Самака

Вернемся к рассказу о Хоршид-шахе. Составители этой книги поведали, что сошлись в поединке Катран-пахлаван и Фаррох-руз, но ни тот, ни другой не победили. Договорились они, что на следующий день снова выйдут на поле, и вернулись к своим шатрам, дожидаясь часа, когда долгая ночь придет к концу и день потеснит ночные полчища. Властитель небес высунул голову в оконце небосвода, показал свой лик из-за гор и очистил мир от темени и мглы, так что стало видно, где земля, а где воздух. Лишь только солнце засветилось, в обоих лагерях раздался грохот военных барабанов. Войска, бескрайние, как море, пришли в движение, воины облачились в броню и выступили на поле битвы. Смельчаки стали искать боя, а слабодушные изготовились бежать. На поле вышли старшины, выстроили оба войска как положено: левое и правое крыло, передовой край и середина.

Хоршид-шах расположился посреди войска, Фаррох-руз – возле него. По правую руку он поставил Шируйе, сына Шир-афкана, войска левой руки Самур-пахлавану поручил, передний край – Карамуну, а середину Санджар-пахлавану доверили.

Газаль-малек отдал правое крыло в управление Катуру, брату Катрана, а левое – Самрану и Гиль-Савару, который прибыл на помощь, когда захватили Катрана, но сразу по прибытии заболел и пролежал больной все это время. Но в тот день он стоял вместе с Самраном на левом краю войска. А в самой середине был Сейлем.

После того как оба войска построились, из середины полков

Газаль-малека выехал на поле Катран. Проскакал он по полю, грозно крича и выхваляясь, оружием потрясая, выпады совершая, подъехал к передовому отряду Хоршид-шаха и воскликнул:

– О Фаррох-руз, что же ты медлишь? Твой соперник на поле брани. Коли держишь ты свое слово, выходи силами помериться!

Услышал его Фаррох-руз, спешился, подпругу подтянул, ремни затянул, вскочил в седло и выехал на мейдан. С боевым кличем подскакал он к Катрану и закричал на него страшным голосом:

– К чему все это самохвальство и показное рвение?! Что за охота прославлять собственную силу?! Ты полагаешь, что постиг ратное искусство и воинскую доблесть? Так покажи, на что ты способен, похвальбу же оставь!

Схватились они за копья, бросились друг на друга и бились упорно, пока не сломались копья в их руках, но ни один не одержал победы. Отшвырнули они обломки копий, хлопнули в ладоши, вытащили арабские мечи из ножен и подняли над головой щиты. Подобно могучим кузнецам, колотящим по наковальне, разили они мечами друг друга, пока от мечей не остались одни рукоятки, а от щитов – обломки. Но ни один из них не добился победы.

Ослабили они поводья коней, малость передохнули, а потом взялись за свои крылатые, украшенные слоновой костью хорез-мийские луки, вынули из колчанов тополевые стрелы и выехали на поле. Долго стреляли друг в друга, пока луки не сломались и стрелы не вышли, но победа не досталась никому. А солнце уж дошло до вершины небес, и миром завладела жара, а гравий накалился. Вышли с обеих сторон старшины и развели бойцов, так как рвение их цссякло. Тотчас забили отбой, и оба войска повернули вспять и отправились отдыхать. По обе стороны обсуждали доблесть Катрана и Фаррох-руза, пока не наступила ночь. А тогда выставили караулы.

Сочинитель этой истории и рассказчик событий повествует, что, когда Катран, и Катур, и Сейлем, и Мехран-везир выбрались на свободу и их увезли из ущелья Бограи, Хоршид-шах послал письмо шаху Фагфуру, а в том письме написал: «О шах, здесь у нас бог весть что творится, а Мехран-везир, которого ты отправил нам в помощь, предал нас, и все эти невзгоды из-за него. Он по дороге призвал войско Мачина, чтобы они захватили все имущество и уничтожили отряд. Но господь просветил нас на этот счет и помог нам их одолеть и захватить Катура, Сейлема и Мехран-везира. Хоть неприятель успел истребить много народу из числа тех, что ты послал, но и мы еще больше врагов положили и захватили немало добра. Кроме тех, что полегли на поле битвы, мы взяли много пленных и всех их казнили. Когда очередь дошла до Катура и Сейлема, выяснилось все про измену Мехран-везира, обнаружились его письма и записки. Тогда мы отправили пленников в ущелье Бограи, но оттуда их похитили – такова была божья воля. А теперь хорошо бы нам прислать подкрепление – ведь к неприятелю каждый день прибывают новые силы из Мачина. Хоть мы ничего не боимся и не страшимся, но дух войска неустойчив».