Самба

— Успокойся, куда намылилась? Не так просто их получить. Но не расстраивайся, что-нибудь придумаем.

— Ня! (да!)

Мы шли по проселочной дороге меж низких домиков, ветхих магазинчиков, полей.

— Что-то непохоже на город.

— Ноихара появилась, когда несколько деревень объединить решили. Генноске-доно поспособствовал.

Ясно. Где-то ведь должна быть в Ноихаре цивилизация? Как минимум двухэтажный торговый центр имеется, значит не все так запущено. А вообще, уютно тут. Никакой суеты, все чинно и благородно. Понимаю немного дедушку, что даже своего автомобиля не имел. Но сам я так жить вряд ли захочу. Новое поколение, новые порядки. Вот встану на ноги, переберусь обратно в Такамию, буду там бизнес развивать. А здесь, в Ноихаре, дача пусть остается.

Проселочная дорога вела нас вглубь леса. Наверное, это уже мои владения пошли. Впереди… что-то чудилось… большое, но размытое. Я напряг чувствительность света, в попытках разобраться, но концентрацию прервал звонкий девичий голос:

— Химари!!!

Буквально из ниоткуда появилась девочка лет тринадцати в короткой красной юкате с желтым поясом. Черные волосы собраны в два хвостика, карие глаза, направленные на бакэнэко, радостно сияют.

— Кайя!

Девочка плюхнулась в объятия к кошке.

— Тебя так долго не было!

— Всего две недели, не преувеличивай. Милорд, сие Кайя, дзасики-вараси, дух места. Моя подруга хорошая. Милорда ты наверняка узнала, Кайя.

— Хэ-э, не сдох еще? — недобро зыркнула в мою сторону мелкая аякаси.

— Я тебя чем-то обидел, девочка?

— Если бы тебя не было, Химари бы не надо было никуда уезжать! И я тебе не девочка!

— Простите, женщина, Кайя-сан. Не знал, что вы уже познали мужскую ласку… У аякаси трудно определить возраст сходу.

— Н-не было у меня никакой ласки!!!

— Ничего, у вас еще все впереди, Кайя-сан. Кстати!

— Чего? — подозрительно посмотрела на меня дзасики-вараси.

— Я тут подумал. Вот тебе бы хотелось, чтобы я исчез, правильно?

— Да! Не мешай нам с Химари. Кыш-кыш, — сделала пигалица жест рукой, прогоняя меня.

— Кайя! Как ты с милордом разговариваешь?!

— Допустим, меня бы не стало. Тогда клан Амакава прекратил свое существование, лишился поддержки кланов. Ах, как мне жаль бедных аякаси Амакава! Они не смогут больше жить среди людей, навечно обречены бегать от других кланов охотников. В постоянном страхе за свою жизнь. Этого ты желаешь Химари?

Кайя пораженно хлопала глазами, открывая и закрывая рот. Что-то порывалась ответить, но все слова застревали у нее в горле.

— Видишь, Химари.

— Нуя? (что?)

— Логика — страшное оружие. У женщин, что человеческих, что аякаси, с этим бывают проблемы.

— Ня-я умею пользовать любое оружие! И логику тоже! Всегда разумела я, что вы единственная наша надежда! Простите Кайю, она немного перегнула палку.

— Кайя, будешь служить мне как главе клана Амакава?

— Буду, Амакава… сама. Но только ради Химари, — буркнула мелкая.

— Замечательно.

Перед нами открылся вид на особняк моего забытого детства. Знакомые стены, знакомые крыши. Дедушка Генноске, бабушка Сава… Лучше не пытаться вспоминать. Не хочу считать аякаси злобными тварями, которые достойны только уничтожения. Старый Юто — тот, которого воспитал еще отец Синити, не должен вернуться никогда. Аякаси — разумные существа… Пускай не весь вид, но те, что готовы сотрудничать с людьми, не должны подвергаться гонениям и геноциду. Это будет справедливо и правильно. По-иному и быть не может. Возможно, именно с этой целью Виталий и попал в другой мир после смерти. Мессия, японо-мать. Эх-х, наполеоновские планы. Хотелось бы не закончить также, как сам французский полководец.

На подходе я впервые почувствовал энергию места. Она была разрежена, но в то же время в целом очень много силы разлито повсеместно. Кстати, от Кайи с Химари пахло чем-то похожим, и чем-то неуловимо знакомым. Наверное, потому что они подруги и много времени провели вместе.

Классический старинный японский особняк. Здоровый, потолки высокие. Полотна японской живописи, вазы, свитки с каллиграфией. Интересно, на сколько все это потянет, если выставить с аукциона? Может, на японский автомобиль хватит? Ваще нет желания мотаться на электроне как бедный родственник. Видать, что-то было такое в моем взгляде, поскольку Кайя заметила:

— Все эти шедевры Генноске-доно и другие Амакава собирали многие века. Пока я жива, ничего не позволю утащить.

— Милорд, ступайте за мной! — Химари схватила меня за руку и потянула по коридору.

В одном из помещений особняка скрывалось святилище, где по традиции оплакивали усопших. Фотографии дедушки и бабушки, свечи, немного украшений. Не особо в восторге я от этой особенности, но потерпеть несложно. Мнение Вито — мертвые должны оставаться в сердцах, а не напоминать о себе из каждого угла.

— Дедушка, бабушка, поглядите каким славным мужчиной вырос милорд! Он вспомнил меня, не озлобился супротив аякаси, родовую силу свою осознал. Обещаю, до конца дней своих защищать милорда и во всем помогать.

Мы с Химари сложили руки в молитвенном жесте и немного помолчали.

— Кайя-сан… можно просто Кайя?

— Да, Амакава-сама.

— Тогда и ты зови меня Юто-сан.