Same as Ever: A Guide to What Never Changes

Стокдейла регулярно пытали, и в один прекрасный момент он попытался покончить с собой, опасаясь, что может сломаться и выдать секретную военную информацию.

Спустя десятилетия после освобождения Стокдейла спросили в интервью о том, насколько угнетающей была жизнь в тюрьме. Он ответил, что, на самом деле, она никогда не была депрессивной. Он никогда не терял веры в то, что победит, что его освободят и он воссоединится со своей семьей.

Чистый оптимизм, казалось бы. Верно?

Не совсем.

Затем Стокдейла спросили, кому было труднее всего в тюрьме. Он ответил просто: "Это были оптимисты".

Заключенные, которые постоянно говорили: "Мы вернемся домой к Рождеству", были теми, чье настроение было разбито, когда наступило и прошло очередное Рождество. "Они умерли с разбитым сердцем", - говорит Стокдейл.

По его словам, существует баланс между необходимостью непоколебимой веры в то, что все наладится, и принятием реальности жестоких фактов, какими бы они ни были. В конце концов, все наладится. Но мы не вернемся домой к Рождеству.

Это и есть баланс - планировать как пессимист и мечтать как оптимист.

Такое сочетание противоречит интуиции, но при правильном подходе оно обладает огромной силой.

Сохранять оптимизм, принимая реальность отчаяния, - увлекательное зрелище.

" "Американская мечта" - это словосочетание впервые употребил писатель Джеймс Труслов Адамс в своей книге "Эпос Америки", вышедшей в 1931 году.

Интересное время, не правда ли? Трудно представить себе год, когда мечта выглядела более разбитой, чем в 1931 году.

Когда Адамс писал, что "человек, применяя себя, используя имеющиеся у него таланты, приобретая необходимые навыки, может подняться с более низкой ступени на более высокую, и его семья может подняться вместе с ним", уровень безработицы составлял почти 25%, а неравенство в благосостоянии было почти максимальным за всю историю США.

Когда он писал об "американской мечте о лучшей, богатой и счастливой жизни для всех наших граждан любого ранга", по всей стране вспыхивали продовольственные бунты, а Великая депрессия разрывала экономику в клочья.

Когда он писал о том, что "сможет дорасти до полного развития как мужчина и женщина, не сдерживаемый барьерами, которые медленно возводились в более древних цивилизациях", в школах существовала сегрегация, а в некоторых штатах для участия в выборах требовалось пройти тест на грамотность.

Мало когда в истории США идея американской мечты выглядела настолько фальшивой, настолько оторванной от реальности, с которой сталкивались все.

Тем не менее, популярность книги Адамса резко возросла. Оптимистическая фраза, родившаяся на сайте в мрачный период американской истории, в одночасье превратилась в девиз.

Четверть американцев, оставшихся без работы в 1931 г., не разрушили идею "американской мечты". Падение фондового рынка на 89% и очереди за хлебом по всей стране - тоже.

Возможно, американская мечта приобрела популярность именно потому, что ситуация была настолько плачевной. Чтобы поверить в американскую мечту, не обязательно было ее видеть - и слава богу, потому что в 1931 году видеть было нечего. Нужно было просто поверить в то, что это возможно, и тогда, бац, на душе становилось немного легче.

Психологи Лорен Аллой и Лин Ивонн Абрамсон разработали теорию, которая мне очень нравится, под названием "депрессивный реализм". Она заключается в том, что люди, страдающие депрессией, имеют более точный взгляд на мир, поскольку они более реалистично воспринимают, насколько рискованна и хрупка жизнь.

Противоположностью депрессивного реализма является "блаженное неведение". Это то, от чего многие из нас страдают. Но на самом деле мы не страдаем от этого, потому что чувствуем себя прекрасно. И тот факт, что это ощущение приятно, является топливом, необходимым для того, чтобы проснуться и продолжать работать даже тогда, когда мир вокруг нас может быть объективно ужасным, а пессимизм - повсеместным.

 

-

В 1984 году Джейн Поули взяла интервью у двадцативосьмилетнего Билла Гейтса. "Некоторые люди называют вас гением", - сказала Поули. "Я знаю, что это может вас смутить, но..."

Гейтс отчитывает. Никаких эмоций. Никакой реакции.

"Ладно, думаю, это тебя не смущает", - говорит Поули с неловким смешком.

И опять же, никакой реакции со стороны Гейтса.

Конечно, он был гением. И он это знал.

Гейтс бросил колледж в девятнадцать лет, потому что считал, что компьютер должен быть на каждом столе в каждом доме. Это можно сделать только тогда, когда ты неустанно веришь в свои силы. Пол Аллен однажды написал о первой встрече с Биллом:

О Билле Гейтсе можно быстро сказать три вещи. Он был очень умен. Он был очень конкурентоспособен; он хотел показать, насколько он умен. И он был очень, очень настойчив.

Но была у Билла Гейтса и другая сторона. Это была почти паранойя, практически противоположная его непоколебимой уверенности.

С момента основания Microsoft он настаивал на том, чтобы в банке всегда было достаточно денежных средств для поддержания жизнедеятельности компании в течение двенадцати месяцев без поступления доходов.