— А куница и есть, — лаконично отвечает Арон и открывает чулан. Там на куче прочего барахла стоит проволочная клетка, а в ней и правда куница — синяя с фиолетовой головой, аккуратные ушки, жёлтая грудка, чёрная морда и длинные когти — да с таким длиннющим хвостом, что я сначала приняла его за меховую подстилку. — Её за хвост держишь, на спину ей ориентировщик пристёгиваешь и пускаешь впереди себя. Если в туннель зайдёт, сразу выдёргиваешь. На ориентировщике тогда отмечается, где зияние. Если туннель короткий, то может даже отметиться, куда он выводит, но это редко бывает.
— А время того места можно узнать? Ну, в прошлое или в будущее закидывает?
— Н-нет, — качает головой Арон. — Время никак.
— Ну всё равно, классная идея. Очень полезная для Муданга.
— Ага, — радуется Арон. — Это нашего отца отца отец придумал.
— Да прям! — фыркает Орива. — Этих куниц ещё при Императоре вывели, и каждый горазд своим предкам приписать идею. У меня соседка тем же самым хвасталась!
— Ну, может, эта идея пришла в голову нескольким людям одновременно, — не отступает Арон.
— А давайте у Старейшны Унгуца спросим? — предлагаю я. — И куницу-то, наверное, покормить надо?
Зверюшке перепадает недощипанная вчера мелкая птица. Арон, правда, скрипит зубами, что мы его дичь зверю скармливаем, но он сегодня наказан, а я заявляю, что со своей порцией добычи могу делать, что захочу.
Тут в чулане нарисовываются мои котята, не знаю уж, шум их приманил или запах дичи. Завидев нового зверя, они тут же начниают шипеть и выгибать спины, как большие. Куница в ответ рявкает и уволакивает птицу поглубже в клетку.
— Откуда же тут кошки? — удивляется Арон.
— Да от твоей матери, — хихикаю. — Она поделилась лишними.
К счастью, прежде чем котята придумали стратегию, как изгнать чужого хищника, сверху спустились дети, и котятам стало ни до чего. После завтрака я скрутила из пластикового листка и нитки игрушки, и больше ни о детях, ни о кошках думать не приходится. Только бы не разнесли ничего.
Унгуц восстаёт к завтраку не рано.
— Ох вчера Ажги-хян ворожил-ворожил, сна никакого мне не дал, — жалуется. — Я хотел тоже с ним поехать, посмотреть, как там всё сложится, но он мне велел тебя пасти, Лизка. Не знаю уж, чего он такого от тебя ожидает, но лучше на рожон не лезь, — грозит мне пальцем.
— Да я и не собиралась, — говорю. — А вот расскажите нам, кто придумал куницами с ориентировщиком искать зияния?
— А это не моментально случилось, — говорит он, склоняя голову набок. — Сначала много веков назад люди поняли, что если один человек заходит в туннель, держась за конец верёвки, а другой конец держит стоящий на месте человек посильнее, то первого можно вытажить обратно, хотя и тяжело. Потом догадались на тот конец зверюшку привязывать. Да только не всякий зверь в туннель идти захочет, а многие из привязи выскакивают. Ходили и с крысами, и с кошками, с собаками и птицами, у кого что было под рукой. Потом, при предпоследнем Императоре, когда стали популярны электронные карты, создали вот такие ориентировщики, как у Арона, наручные. Тогда же один хитрый парень насобачился прицеплять эту штуку на зверьё. Вот его-то все и считают изобретателем, хотя над самими ориентировщиками много людей работало. Но у того парня детей было по разным сведениям то ли пятнадцать, то ли тридцать. И все хорошее образование получили, богатыми людьми сделались, и у них тоже деток было немало. У меня у самого в родне кое-кто из них числится, и у тебя, Арон, тоже, да и вообще, в крупных городах во всех есть их потомки. А что касается куниц, то их придумал разводить предок того мужика, с которым ты вчера говорила, Лиза, высокий такой, помнишь? Его так и кличут Кунчий, у них это прозвище в семье по наследству передаётся. И с каждым поколением Кунчих у куниц хвосты всё длиннее и длиннее. Так глядишь через пару сотен лет уже все туннели отметим, куда выводят.
— А чем куницы удобнее других зверей?
— А они любопытные и незаметные. А то были случаи, когда туннель в чей-то огород выводит, собаку человек запустил, а её там подстрелили! Куницу-то ещё заметить надо. Тем более, когда такая куница стареет и становится негодной, весь этот хвост можно на мех продать. Тоже выгода. Конечно, это не такой хороший мех, как с меховых пород, но всё равно денег стоит.
Итак, мы выпускаем куницу из клетки. Она насторожённо обнюхивается, пока Арон довольно бесцеремонно наматывает кончик её хвоста на руку и застёгивает у неё под пузом напульсник ориентировщика.
— А чем помечать-то будете? — спрашивает Унгуц.
— А, щас, — Арон заглядывает в чулан. — Где-то я тут видел… о! — он торжествующе извлекает баллончик с оранжевой флюоресцентной краской.
Мы тепло одеваемся. Орива связывает нас троих верёвкой на всякий случай, прихватывает корзину, и мы идём на подвиги.
— А зачем корзина? — спрашиваю.
— А вдруг грибов наберём, — отвечает Орива.
Я оглядываюсь. На воде уже льда нету, да и в степи снег сдуло по большей части, но в лесу он ещё лежит, хотя и почернел вокруг деревьев.