Сами мы не местные

– Нет, я просто заметила себе, что надо тебя ещё раз спросить наедине. Вот, спрашиваю.

Он целует меня в макушку.

– Пока ты так обо мне заботишься, переживать мне совершенно не о чем.

Глава 9

На следующее утро Азамат просыпается в почти человеческое время и никуда бегом не бежит. Разбор завалов – дело опасное и ответственное, а новый дом отстраивать могут и без него, хотя он всё равно до обеда туда сходит. Ну а раз спешки нет, я тут же предлагаю предаться мирским удовольствиям. У нас с ним вообще, как по учебнику, секс исключительно в ранние часы утра.

– Как? – удивляется Азамат. – Ты ведь беременная.

– Ну что ж теперь, лишать себя маленьких радостей?

– А это разве не опасно?

– Солнце, ну как ты думаешь, из нас двоих кто лучше знает, что можно делать во время беременности, а что нельзя?

Дорогой супруг на удивление легко со мной соглашается. Не иначе, уже приготовился поститься, бедный.

После завтрака в компании Унгуцева семейства мы все расходимся по своим делам, только Старейшина остаётся дом сторожить. Он бодр и весел, и даже невозможность передвигаться самостоятельно его не угнетает. Ирих отправляется в клуб, Азамат на стройку, а я к целителю. До реки мы идём вместе. Азамат что-то мурлычет себе под нос, вокруг уже вполне выраженная весна. Подо всеми заборами повылезали оранжево-синие цветы, похожие на ирисы. На них то и дело приземляются птички-жукоеды и что-то склёвывают из сердцевинки, вероятно, жуков. Птичка очень забавно сидит на цветке – обхватив лапками толстый водянистый стебель, растопырив крылья для баланса и засунув голову прямо в сам цветок. Поскольку раскрашены они одинаково, кажется, что это такие бешеные цветы с лепестками-крыльями.

На смену отцветшей черёмухе распускаются мелкие яркие фиолетовые цветы на деревьях, похожих на калину, и на них тут же собираются кроваво-красные бабочки, так что воздух весь рябит густым цветом. За бабочками охотятся серебристо-сиреневые ласточки, но у них, видимо, проблемы с цветовым зрением, потому что они то и дело клюют трепещущие на ветру цветы.

Всё занятие с целителем сегодня я объясняю ему, как я лечу Унгуца. В итоге он преисполняется уважения к земной технологии (что, вставить железку прямо в кость?!), но я так и не узнаю для себя ничего нового. На всякий случай, чтобы хоть с пустыми руками не уходить, записываю рецепт нескольких мазей от пролежней, поскольку мои представления о местных целебных травах всё ещё оставляют желать много лучшего.

Потом я захожу к Ориве, и, поскольку надо же и самой развивать свои познания в этой области, показываю ей несколько сайтов с гимнастикой для беременных и где-то объясняю, а где-то перевожу, что зачем делается. Заодно обсуждаем тему гормонов и выясняем, какими антидепрессантами, разработанными для беременных, лучше пользоваться женщинам с разным складом характера. Её это, почему-то, страшно забавляет. Оказывается, дело в том, что она пронаблюдала три беременности двух старших сестёр, и картины идиотизма до сих пор очень живо всплывают в памяти. Я содрогаюсь и решаю сегодня же напрячь Сашку прислать мне сорок бочек арестантов, то есть, препаратов. Обед мне сегодня готовить лень, так что я просто покупаю в "Щедром хозяине" двух сурков, жаренных с авокадо, и топаю домой.

Звоню Сашке на бук. Он появляется на экране, какой-то растрёпанный.

– Привет, – говорю. – Ты мне препараты для беременных пришлёшь? Я тебе сейчас скину, что мне нужно…

На заднем плане раздаётся глыканье, а потом мамин голос протягивает:

– Ага-а-а-а…

Ох ты ж… Сашка у мамы. Ну ладно, он ей, наверное, уже сказал.

– О, привет, мам! Я тут что-то замоталась совсем, никак тебе не соберусь позвонить. Да, вот представляешь, теперь у тебя и по моей линии внуки будут.

– Внуки – это хорошо, – мама потирает руки. – А скоро?

– Да нет, ещё весь срок впереди.

– Ну муж-то хоть рад?

– Рад – это не то слово. Он прям светится изнутри. Кинулся немедленно устраивать быт, строить мне дачу. Он вообще душка. Говорит, всю жизнь мечтал, что у него будут дети.

– С ума сойти, – качает головой Сашка. – У такого человека, как Байч-Харах, должно быть на каждой станции и на каждой планете по выводку.

– Ладно, – перебивает мама, – ты лучше скажи, ты нас-то навестишь внука показать?

– Не знаю, ну, почему бы и нет? Посмотрим, если на меня не навалится полный Муданг пациентов, то и навещу. И Азамата приволоку похвастаться. Ему вообще полезно на Земле побывать, может, самооценка повысится.

– Ой, а кто это у тебя там на заднем плане? – внезапно спрашивает Сашка.

Оборачиваюсь, там Унгуц переполз по дивану так, чтобы мне в экран заглянуть.

– Это, – говорю, – Старейшина, который учил Азамата книжному делу. Он тут ногу сломал, так что живёт пока у нас, чтобы под надзором. Кстати, представляешь, похоже мой препод по муданжскому из колледжа тоже у него учился! Ты там передай привет, что ли…