Сами мы не местные... Часть 2

Началось с того, что со всей этой предсвадебной суетой слуги забыли меня позвать на ужин, который я благополучно проспал. Проснулся, когда за окном уже смеркалось, а в животе бурчало от голода. Вспомнив, что хавчик нынче гордый пошел и за ним приходится самому идти, я быстро оделся и направился на поиски. А дальше были сплошные мытарства. Слуги бегали как заведенные, вовсе не обращая на меня внимания, с кухни меня попросту выгнали, не посмотрев на то, что я какой-никакой, но их хозяин. Хотя вряд ли они в царившем там угаре, разобрались, кого именно послали по известному адресу, и кому вслед запустили табуреткой, когда этот 'кто-то' попытался прорваться в наглую вовнутрь.

Не солоно хлебавши шел назад к себе, и тут, прямо у моей комнаты — о чудо! Стоит мой добытчик, то бишь Миха, и со всей дури лупит по двери ногами, а в руках у него поднос со всякими вкусностями. Я чуть лужицей умиления не растекся у его ног.

Единственный, кто не забыл — вспомнил про голодающего! Самый, самый лучший кошак на свете!

Пока я стоял и смотрел на него обожающим взглядом, парень все же оглянулся и растерянно моргнув, чуть не уронил поднос! А это самое настоящее кощунство — в такой тяжелый период, когда еда на вес золота, разбрасываться ею. В общем, про обожание пришлось срочно забыть, и в ускоренном темпе кинуться спасать свой ужин.

Как же я люблю тортики, кремы, пирожные и остальные вкусности, которые сейчас находились передо мной. Поначалу даже растерялся — за что первое хвататься. А Миха зачем-то еще пытался оправдаться, что получилось добраться только до десертного стола, глупый. В общем, ничего удивительного, что я на какое-то время выпал из реальности, старательно дегустируя все сокровища, которые притащил мой спаситель.

Как раз к тому моменту, когда я уже более вменяемо мог реагировать на окружающий мир, и облизывал последнюю пиалочку с кремом, меня привлек какой-то странный звук, похожий на сдавленный стон. Взглянув на кошака, я тут же запаниковал — похоже пока я был занят ночными чревоугодиями, ему плохо стало. Парень сидел бледный, ярко-зеленые глаза сейчас отчего-то потемнели, а взгляд какой-то отрешенный. Чёрт, его же спасать нужно!

Пока вспоминал способы оказания первой помощи, еще б понять — что у Михи за приступ, он вдруг судорожно сглотнул, и снова как-то заворожено посмотрел на мои губы. Так и есть — они у меня до сих пор измазаны в креме, машинально их облизнул.

— Ты нарочно? — хрипло прошептал он.

— О чем ты? Не поним…

И тут до меня, наконец, дошло. Я патологический кретин!

Чувствуя, что начинаю краснеть, попытался отодвинуться на более безопасное расстояние. Но не тут то было. Миха совершенно не собирался отступать так просто. Одним смазанным движением он подхватился с кресла, и тут же навис надо мной. А я перетрусил по-настоящему. Ведь и идиоту понятно, что в этот раз он не захочет быть снизу… А я… А мне… Страшно мне!

Настолько страшно, что губы пересохли, и я их еще раз облизнул. Поймав прерывистый вздох Михи и плавая в его расширенных зрачках, поглотивших радужку целиком. Какие у него губы… как нежный крем с того тортика… сладкие наверное… А в глазах желание плавится, и в меня перетекает. Ой, чего-то у меня ноги ослабели, а вот штаны — тесноваты стали. И сердце сейчас, кажется, из груди выскочит и прямо по подносу к кошаку в лапки само прыгнет! Да что ж такое? Меня от этого черноволосого мачо плющит не по детски, и без него так пусто становится, но…

Нет, я осознаю, что мне хочется быть с Михой, и рано или поздно, это свершится, просто уже не убежать. Но сейчас я НЕ ГОТОВ! Мля, да боюсь я! И хочется так что дышать темно, и колется, блин, да это должно быть БОЛЬНО, даже кошака ведь тогда в шатре пробрало, когда я вошел в него, что уж говорить обо мне? Да я от заусенца уже паникую, а тут, самое интимное место в организме, все-таки, не коленка… К тому же и у него не было подобного опыта, вдруг порвет? А я у себя один такой, новую задницу никто не выдаст… Нет-нет-нет! Так парень, да-да, тот, что в штанах бодрится, а вот хрен тебе сейчас! Пойду за льдом. Любовь любовью, задница — дороже!

Блин! Кажется, все это я бормотал вслух, то-то Миха окаменел и глаза как у беременного лемура стали. Шок — это по-нашему! Прикрывая 'восставшую гордость' на полусогнутых, по стеночке, я прокрался к двери, стараясь не терять из виду онемевшего парня, чтобы при первом же резком движении с его стороны — взять низкий старт.

Как только выскочил из комнаты, припустил так, словно за мной стая волков гналась. Только налетев на спешащего куда-то слугу, и услышав от него отборный мат, когда он собирал разбросанные мной по полу столовые предметы, которые он куда-то нес, я стал потихоньку отходить от панического возбуждения, захлестнувшего меня. Теперь, когда я уже не видел этих бездонных глаз и не вдыхал призывный аромат Михиной кожи, мозги постепенно стали возвращаться из 'головки' обратно в голову.