Сами мы не местные...

Этого Яру оказалось мало, и он вдруг стал звать какого-то Коку. Тут же рядом нарисовался мухлик, да еще какой… оказалось, что мой — просто праздник для глаз, ибо этот переливался всеми цветами радуги, причем это касалось всего: и кожи, и волос, и одежды. Я даже зажмурился, чтоб перестало в глазах рябить. Пока отвлекся, мелкое недоразумение умудрилось и своего мухлика тоже накачегарить, только уже похоже энергией. Иначе я просто не могу объяснить поведение этого звереныша, который тут же пристроился рядом с хозяином и стал своим скрипучим противным голоском подтягивать нестройному хору, запрягающему коней. При этом он ещё отстукивал по столу цокот копыт, во всяком случае так мухлик пояснил эту тарабанщину, когда я возмутился этому грохоту и пообещал, что если не прекратит — я его прибью самолично.

Когда мелкий снова устроился на лавке, я даже вздохнул спокойней — хорошо, что не вспомнил о моем мухлике, не хотелось бы завтра мучаться с похмельным Пипом. Но тут, взгляд Яра зацепился за Сандра. Глаза полыхнули и он, взвившись, рявкнул:

— Эй, я тебя вызываю!

— Куда? — спросил женишок, со взглядом, полным недоумения. Потом о чем-то поразмыслив, печально сказал, чуть заплетающимся языком: — Я сейчас не могу, давай завтра?

— А я хочу сейчас! Мужик я, или не мужик?!

Похоже эта фраза впечатлила всех. Не знаю о чем подумали остальные, но для меня Яр и 'мужик' были два несовместимые понятия, скорее уж ближе было — 'ершистый пацаненок'.

— Прямо тут? — растерянно спросил Сандр.

— А где это принято делать? — тут же вопросом на вопрос ответил Яр.

— Ну… в спальне?

Тут уже Яр завис, пытаясь что-то сообразить, но, по-видимому, это у него плохо выходило.

— И все дуэлятся в спальнях? — всё-таки выдало это чудо. Вот тут меня разобрал самый настоящий ржач, за что тут же заработал недовольный шлепок по плечу от мелкого.

Похоже парнишка уже дошел до той стадии, когда рвутся на подвиги.

— Яр, нам пора, — как можно решительней произнес я.

— Как? У меня дуэль! — возмутился этот дебошир.

— Как-как! Кверху каком — книзу писем! — гаркнул я, пытаясь удержать верткого пацана.

— Не хочу писем… — пробормотал Яр, пытаясь собрать свои синие гляделки в кучку. И тут же радостно взревел: — Хочу дуэль! В спальню!

— Ну да, мелкий, пойдем, будет тебе сегодня дуэль в спальне, с подушками, — увещевал его я, пытаясь оттащить от осоловелого Сандра. — И завтра, с унитазом, — постаравшись, чтоб мелкий не услышал, добавил.

Яр глубоко задумался над предложением. В это время, почти силком отодрав его от рукава жениха и забросив себе через плечо, за что заработал нехилый укус ниже спины и недовольные бухтения его собутыльников, я всё же вытащил это ходячее недоразумение из кабака, и потащил к академгородку. Уже отойдя пару метров от входа, вспомнил о мухлике Яра. Пришлось терять время на уговоры своего Пипа, чтоб он захватил с собой еще одного пропойцу. Тот сопротивлялся долго. Не знаю чем ему так не угодил Кока, но даже пришлось рявкнуть, чтоб меня наконец хоть кто-то послушался в этом бедламе. За что меня обозвали снова сволочью, но всё же вскоре Пип выволок из кабака сопротивляющегося Коку. Недовольно бурча и еле успевая уворачиваться от двигающихся, словно мельница, конечностей своего подопечного, мухлик снова наградил меня недовольным взглядом. Ну и пофиг.

Сандр

Да уж — засветился по полной! Мой бедовый женишок уронил свою идею на очень благодатную почву. И залил эту идею большим количеством буи-буи. Он еще и алкоголик! Если бы не то, что он — потенциальный источник, давно бы уже не геморроился с ним. Потому сам не заметил, как стал заливать свою беду почти наравне с Яром. Рядом нагружался змей, посверкивая желтыми глазами, которые с каждой рюмкой становились все бледнее и бледнее.

— Всем показал, с-сто он вэзето — с тоскою жаловался мне змей, чуть пришипетывая после третьей рюмки — верняк — язык прикусил.

Да, сколько беду не топи, а она, сука, видать плавать научилась — подумал я, опрокидывая четвертый стакан. Потом не помню… Потом Яр рвался со мной что —? Спать? А он свою синюшную физиономию в зеркало видел? Бе-е. Потом, кажется его отцепили, и уволокли. Какая-то мысль не давала мне покоя, но поймать ее в пустой гудящей башке я не мог. Пока рядом не возникла синяя рожа моего мухлика.

— Хозяин, идем в общагу, завтра не встанешь ведь. — Ныл он, все время сбивая меня с этой скользкой мысли. А я все старался выстроить цепочку, как учил меня мой старший отец…Бац! Все встало по местам: синяя рожа — синюшное личико — пойдем — Яра увели — УВЕЛИ моего жениха! Спокойно, только без эмоций — холодный ум — трезвый расч…тьфу, нет это не оттуда. Ищите и обря….тьфу ты, опять не туда. Твою ж мать! Жениха сбондили! Не-ет, шалишь, от меня так просто еще никого не уводили. Я поднялся из-за стола, правда не с первого раза, кто ж знал, что в этой тошниловке такие верткие полы? Естественно — алкоголь усиливает половое влечение — хочется упасть на пол и не вставать…Но стойко прихлопнув убегающую половицу сапогом, я сделал это!