Самир 2. Изо льда в пламя

— Да, — утвердительно кивает. — У меня работали охранники Лазарева. Они всё и устроили. Лазарь не дурак. Он быстро смекнул, что я жив. Для них с Елисеевым моё возвращение значило бы гибель. Поэтому и попытались сбить меня со следа с помощью сына. Можно сказать, наш парень служил их щитом. А до того, как воспользоваться этим щитом, они прятали его у Алимы. Если я окажусь идиотом и не выйду на них, пусть сын останется Алиме, она же, в случае чего, и крайняя. Психопатка же, что с неё взять. А если соберусь их уничтожить, они будут меня шантажировать ребёнком. Ты сделала подарок Лазарю, когда обратилась к нему за помощью. Они собирались раскрошить мой бизнес и по-тихому забрать его из твоих рук. Опять же, после родов, думая, что потеряла ребёнка, ты была не в том состоянии, чтобы догадаться об их намерениях. Ту хакерскую атаку помнишь? Я тогда забрал пару десятков миллионов для вида. Чтобы они не заметили, что мой хакер в это время поменял коды в системе. Мы установили защиту от слива денег и установили слежку за ними. Ты не представляешь, как легко вычислить человека по следу из денег. Когда Елисеев понял, в чём дело, было уже поздно, и им пришлось разбегаться. Крысы гребаные, — прошипел сквозь зубы, и рука на моей талии потяжелела.

— И что теперь? Ты их нашел, а что дальше? — о помиловании этих сволочей я просить, конечно же, не собиралась. Если в случае с Алимой всё неоднозначно, то эти подонки заслужили всё, что с ними произойдёт.

— Не думай об этом. Ты больше не услышишь имена этих ублюдков.

***

Светлана

— Отлично погуляли. Спасибо тебе большое. Знаешь, я так скучала по родным паркам. А мороженое… Ты не представляешь, какое вкусное в России мороженое, — щёки слегка горят от мороза, а сердце до сих пор радостно трепещет в груди. Я уже и позабыла, как оно, вот так просто развлекаться. Лет сто не каталась на каруселях. Лиза тоже была в восторге, то и дело вертелась и попискивала в коляске. Видимо, ей передалось моё хорошее настроение.

— Он тебя обижал? — неожиданно спросил Карам, останавливаясь.

— Что?

— Елисеев. Он обижал тебя?

От одного упоминания имени подонка кожа покрылась «мурашками».

— Почему спрашиваешь? — ответила как можно равнодушнее.

— Хочу знать.

— А если скажу, что обижал, что-то изменится?

Он потупился себе под ноги.

— Нет. Но я больше никому не позволю тебя тронуть. Даже Самиру Камаловичу, не то что там всяким Елисеевым.

Я улыбнулась его прямолинейности.

— И что же ты сделаешь?

Карам вскинул на меня твёрдый, тяжелый взгляд.

— Женюсь на тебе.

Спустя пару минут, когда ко мне снова вернулся дар речи, не удержалась, засмеялась.

— Хорошая шутка. Правда, уже не новая.

Я уже выходила замуж. Пожалуй, достаточно.

— А я не шучу, — ответил без тени улыбки. Смотрит в глаза и, похоже, сам верит в то, что говорит.

— Нам пора возвращаться домой, Карам, — разговор с ним начинал нравиться всё меньше.

Я вообще-то считала, что он гуляет с нами по просьбе Самира. Вряд ли последний поручал ему «подкатывать» ко мне. Я в курсе, что Сабуров не рассматривает меня, как свою женщину, но он ни за что не позволит, чтобы его дочь называла отцом другого мужчину.

— Я тебе не нравлюсь? Не хочешь быть со мной? — он настойчиво преграждает мне путь и как бы невзначай касается локтя. — Скажи, что тебе со мной плохо, и я больше не подойду, не притронусь.

Я опускаю взгляд на дочку, запускаю пальцы в волосы, массирую виски.

— Всё очень сложно, Карам. Дело не во мне и не в тебе.

— А в ком?

— Ты сам знаешь. Я не могу сказать, как мне с тобой… потому что я даже задумываться об этом не имею права.

Он отворачивается, долго глядит куда-то вдаль. А потом произносит то, чего я услышать никак не ожидала.

— Я давно в тебя влюблён. Сначала всё отрицал, не верил. А потом, когда ты исчезла… Я хотел тебя найти. Хотел поехать сам, правда. Но не мог оставить Анастасию. Я был в ответе за неё. Я поклялся Самиру Камаловичу, понимаешь?

— А что с Настей? — резко перебиваю его, потому что то, как прозвучало её имя из его уст, почему-то доставило неприятные ощущения.

— С ней ничего. Она в порядке.

— Ты тоже в неё влюблён? — спрашиваю с долей цинизма.

— Свет, — Карам улыбается, в мгновения ока оказывается рядом. Разглядывает моё раскрасневшееся от мороза лицо и медленно опускается к губам. — Она для меня, как сестра. Я в ответе за её жизнь. Но я в ответе и за твою жизнь. В её случае из-за Самира Камаловича. В твоём…

— А в моём почему? Не по той же разве причине? Тебе же платят за твою работу?

Его эти слова не задевают, лишь смешат. Берёт в свои ладони моё лицо, большими пальцами поглаживает щеки.

— За тебя мне не платят. Эту обязанность я взял на себя по собственной инициативе.

Соврёт та женщина, которая скажет, что ей неприятно услышать подобное признание. Но я уже давно не мечтательница. Я живу в жестоком реале, где нет места инфантильности и пустым надеждам.

— Прости. Но… Ничего не получится. Мы не можем быть вместе. И дело тут не в нас. Просто так встали звёзды.