СамИздат. Фантастика. Выпуск 2

— После того, как французские короли отняли у Вилли Безземельного все владения на континенте, они стали гегемоном Европы. Французы вторгались в Испанию, мешая пиренейским королькам бороться с неверными, вмешивались в дела Германии, постоянно воевали с горожанами Нидерландов. Они возомнили себя всемогущими и отказались признавать власть Папы Римского, конфисковав владения церкви, вследствие чего в католическом мире началась Реформация и он распался. Это было тем более неприятно, что стало невозможно организовывать крестовые походы против православных и магометан.

— Но если Франция столь сильна, — вздрогнул я, — то значит, у нее много колоний по всему миру.

— Зачем же ей осваивать дикие земли за океаном, — удивился мой собеседник, — если их хватало и здесь. Главное — удержать от алчных соседей то, что имеется. Ну, а когда во Франции началась смута, лягушатникам тем более стало не до колоний.

Все ясно, без освоения новых земель европейская цивилизация не получила стимул к развитию и варилась в собственном соку. США — страна мигрантов и безграничных возможностей, куда стекались самые активные люди, так и не появились. Россия в нашей истории только в двадцатом веке начала догонять запад, и лишь усвоив всю европейскую науку, смогла изобретать новое, выйдя в космос. Здесь же у нее не было таких учителей, и начинать ей пришлось с азов. В общем, технологии отстали примерно на век, да и ресурсов колоний у европейский стран почти нет. А тем временем, в Латинской Америке, Африке и, тем более, Азии, появились мощные туземные государства.

Стремление выяснять дальше местную историю у меня пропало, и, поблагодарив консультанта, я понуро ушел.

Планшет я, конечно же, уничтожил. Если бы местные узнали, какого будущего их лишили, они бы меня не помиловали. А все богатства, что лежали в аппарате, я вложил в заморскую экспедицию. Все-таки надо попробовать колонизировать Северную Америку. Вдруг у нашей страны еще есть шанс.

УЧИТЕЛЬ РИТОРИКИ

Предисловие переводчика

Начало текста написано греческими буквами, на языке, определенно относящемся к славянской группе, однако не похожему ни на один современный, и имеющему значительную примесь индоиранских и дравидских слов. В лексике присутствуют также германские, греческие и тюркские заимствования, но в небольших количествах. Большинство терминов можно идентифицировать с высокой точностью, хотя иногда, для удобства, они заменены близким по смыслу.

Следует отметить, что в начале текста автор обычно старается переводить встречающиеся ему топонимы, прозвища людей и даже имена на свой родной язык. Причем, зачастую, вместо общепринятого на тот период наименования человека по имени и прозвищу, автор в тексте приводит только кличку, полагая, что историку и так понятно, о ком идет речь. Для сохранения стиля повествования эта манера сохранена, тем более, что доступ к тексту имеется только у специалистов, изучающих данный период истории.

* * *

Леший бы побрал всю эллинскую культуру. Нет, понимаю, что на первый взгляд это слово — культура, в применении к грекам выглядит смешно. Горстка городов, постоянно воюющих между собой, и категорически не способных объединиться, просто обречена быть завоеванной более сильными державами. Вроде бы понятно, что ничего путного из такой разрозненной аморфной нации появиться не может. Но, тем не менее, в Греции существовали неплохие философские школы, выдвигавшие очень даже интересные идеи. Заимствована ли эта философия из Македонии, Египта, Персии, или же туземцы сами создали её, пока неизвестно. Историческую науку этот забытый уголок никогда особо не интересовал. Он знаменит только тем, что рядом с ним обитали македонцы, дошедшие до Индии и создавшие рядом с ней крупную державу. Македонский хронисты даже утверждали, что их басилевс разгромил войско Пора, хотя почему-то последний не только остался править своей землей, но даже и расширил владения.

Итак, по некоторым дошедшим до нас обрывкам сведений стало ясно, что наши ученые мужи недооценили эллинов, и что даже такая убогая культура способна на удивительные сюрпризы. Отправиться в командировку пришлось мне, Даниславу Градиборовичу Тихомирову, как единственному специалисту, владеющему древнегреческим языком, и вызубрившему все сведения о тогдашнем периоде истории Средиземноморья. Конечной точкой прыжка было выбрано время правления Александроса III Филипыча Македонского, так как в этот период в Греции стало значительно меньше войн, и можно было передвигаться сравнительно безопасно.

Чтобы у афинян не возникло вопросов, как я очутился в Греции, меня планировалось высадить не в самой Элладе, а в какой-нибудь отдаленной стране, и уже оттуда на купеческом корабле я вполне легально приплыву в Афины.