Само совершенство

Для Зака такого рода заявление, прозвучавшие из уст не кого-нибудь, а актрисы, было подобно глотку свежего воздуха. И поскольку он и сам собирался завязать с кино, ему показалось, что он наконец встретил женщину, которой был нужен именно он, – он, сам по себе, – а не то, что он мог сделать для ее карьеры. Зак думал об этом, когда Рейчел, наклонившись над кухонным столом, глядя ему в глаза, спросила:

– Ну как? Мои мечты перекликаются с твоими?

Зак осознал, что она делает ему предложение, без лукавства, без расчета на эффект. Он восхищался храбростью этой женщины. Какое-то время он просто молча и внимательно смотрел на нее. А потом, не пытаясь сделать вид, насколько важно для него то, что он услышит в ответ, спросил:

– А дети есть в твоих мечтах, Рейчел?

Нежно и без колебаний она сказала:

– Твои дети?

– Мои дети.

– Мы можем начать прямо сейчас?

Зак засмеялся от неожиданности, но когда Рейчел оказалась у него на коленях, веселость сменилась глубокой нежностью и вновь зарождающейся надеждой, хотя он думал, что все эти эмоции для него утеряны навсегда, еще двенадцать лет назад. Его руки скользнули под узел ее рубашки, и нежность смешалась со страстью.

Через четыре месяца они поженились. Обряд венчания состоялся в элегантной беседке в поместье Зака в Кармеле, в присутствии тысячи гостей, в числе которых были несколько губернаторов и сенаторов. Над лужайкой зависли с десяток вертолетов, которых, надо сказать, никто не приглашал, и вихри от вращающихся лопастей, проносясь над лужайкой, раздували пышные юбки и фальшивые локоны дам, а репортеры, оккупировавшие вертолеты, снимали на камеры пышное празднество. Другом жениха был хозяин соседнего с Заком поместья, промышленник Мэтью Фаррел, который и придумал, как положить конец нашествию прессы. Злобно поглядывая на кружащие над головой вертолеты, он сказал:

– Надо бы поставить вопрос об аннулировании Первой поправки.

Зак усмехнулся. Сегодня был день его свадьбы, и он пребывал в редком для него состоянии безмятежного благодушия и спокойного оптимизма. Он уже живо представлял, как проводит тихие вечера в кругу семьи, держит на коленях ребятишек. Воображение рисовало ему сладостные картины семейной жизни, которой у него никогда не было. Рейчел захотела пышную свадьбу, и он не мог не сделать ей приятное, хотя сам предпочел бы улететь на Тахо в компании только самых близких друзей.

– В конце концов, всегда можно послать кого-нибудь в дом за ружьями. Их там достаточно, – пошутил он.

– Хорошая мысль. Используем бельведер в качестве блиндажа и перестреляем этих ублюдков.

Они засмеялись. Последовавшее молчание не было тягостным, совсем наоборот. Зак и Мэтью познакомились три года назад, когда несколько подростков из числа фанатов Зака перелезли через ограду вокруг его дома и, убегая, отключили сигнализацию на обоих участках. В ту ночь Зак и Мэтт обнаружили, что у них много общего, включая пристрастие к старому доброму скотчу и безжалостной прямоте в высказываниях, общей была у них ненависть к притворству и претенциозности, и, как позднее выяснилось, они сходились во мнениях относительно теории и практики финансовых вложений. Со временем они стали не просто друзьями, но и деловыми партнерами, совладельцами нескольких предприятий с венчурным капиталом.

«Ночной кошмар» не был номинирован на «Оскар», но прибыль принес приличную и получил отличные рецензии. Он также реанимировал карьеры Эмили и Рейчел. Благодарность Эмили и ее отца была безграничной. Что касается Рейчел, то она внезапно решила, что не готова расстаться с актерской профессией и не готова родить ребенка, которого так хотел Зак. Карьера, которую по ее же заявлению она собиралась оставить, оказалась ее единственной всепоглощающей страстью, ее наваждением. Она и мысли не могла допустить о том, чтобы не прийти на важный прием или не воспользоваться возможностью заявить о себе, каким бы ничтожным ни был шанс повысить таким образом свой рейтинг. Вся домашняя прислуга Зака, его секретарь, его специалист по печати и рекламе – все по ее милости работали в авральном режиме, пытаясь поспеть за ее неуемными амбициями. Жажда славы и признания заставляла ее ненавидеть любую актрису, известность которой превосходила ее собственную, и при этом сама Рейчел была настолько не уверена в своих актерских способностях, что готова была сниматься только в картинах Зака. Работать у других режиссеров она отчаянно боялась.