Само совершенство

– Одна из последних украденных мной машин принадлежала ему.

– Тогда тебе повезло, что ты все еще жив.

– Именно так он мне и сказал.

Зак засмеялся, но смех получился сдавленным.

– Он приедет на свадьбу Джины. Честное слово, мне жаль упускать такую возможность помириться с ним. – Меняя тему, Доминик сказал: – Тебе, кстати, крупно повезло со стрижкой. Хорошо, что Хэдли нравится, когда все узнают, кто сидит за решеткой его машины. Если бы тебя обкорнали, как всех остальных, ты бы выглядел подозрительно. А так…

Зак и Сандини вздрогнули, когда в душевую зашел еще один заключенный из тех, кто был на хорошем счету у властей, и ткнул пальцем в дверь.

– Пошевеливайся, Сандини, – бросил он. – И ты тоже, Бенедикт. Инспектор требует, чтобы ему подали машину через пять минут.

Глава 15

– Доброе утро, Бенедикт, – сказал Хэдли, когда Зак постучал в дверь дома инспектора, располагавшегося сразу за воротами тюрьмы. – Вид у тебя все такой же угрюмый и неприветливый. Перед тем как мы отправимся в путь, выгуляй Гитлера. – Хэдли протянул Заку поводок, пристегнутый к ошейнику огромного добермана.

– Я вам, черт возьми, не слуга, – огрызнулся Зак.

И тотчас на гладкой физиономии Хэдли расплылась ленивая довольная улыбка.

– Тебе надоело наслаждаться моей благосклонностью и своей, пусть относительной, свободой? Не терпится посидеть в комнате для конференций, Бенедикт?

Мысленно выругав себя за то, что сорвался как раз тогда, когда умение держать себя в руках решало все и на карту поставлено нечто большее, чем жизнь, Зак, пожав плечами, взял поводок и сказал:

– Нет, сэр.

Хэдли ростом не вышел, зато самомнения у него было хоть отбавляй. За его подчеркнуто вежливыми и изысканными манерами скрывались садистские наклонности, о которых было известно всем, кроме, естественно, управляющих делами исправительных учреждений. Так называемая комната для конференций представляла собой звуконепроницаемую камеру, смежную с кабинетом Хэдли. Туда приводили тех, кто на свою беду чем-то досадил инспектору-садисту. Узники, имевшие несчастье вызвать неудовольствие начальника, покидали ее в нетранспортабельном состоянии и попадали либо в карцер, либо в лазарет, либо в морг. Хэдли нравилось унижать тех, кто от него зависел. Нравилось смотреть, как заключенные пресмыкаются перед ним и униженно вымаливают поблажки. Фактически Зак стал расконвоированным не столько благодаря безупречному поведению, сколько благодаря неукротимому тщеславию своего начальника. Этот мелочный деспот получал ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что роль его шофера и посыльного выполнял именно Зак Бенедикт – бывшая звезда Голливуда и всеобщий любимчик. Как ни парадоксально, но именно тщеславие Хэдли сыграло роковую роль в тщательно спланированном побеге Зака.

Зак дошел до угла дома, когда Хэдли крикнул ему вслед:

– Не забудь убрать за Гитлером!

Зак вернулся, достал из чулана совок и поднял голову. Серое свинцовое небо обещало обильный снегопад.

Глава 16

Усевшись на заднее сиденье, Уэйн Хэдли сунул в портфель листы с подготовленной речью, ослабил галстук и, вытянув ноги, удовлетворенно вздохнул, взглянув на двух расконвоированных на переднем сиденье. Сандини был просто мелким мошенником, тощим носатым задохликом, и в расконвоированные попал лишь потому, что кто-то из его родственников-итальяшек имел связи наверху. Сандини, мелкая сошка, заурядный автомобильный вор, не представлял для Хэдли никакого интереса, но Бенедикт – совсем другое дело. Бенедикт в прежней жизни был кинозвездой, секс-символом, богачом, владевшим личными самолетами и лимузинами. Он был величиной мирового масштаба, а теперь служил ему, Хэдли, и был у него на посылках. Все-таки есть в мире справедливость. И что еще важнее, хотя этого Бенедикта и нелегко понять, вывести из себя, временами Хэдли удавалось куснуть его и заставить корчиться от обиды и тоски. Вряд ли тому было приятно, когда Хэдли заставлял его смотреть по видео последние фильмы или церемонию вручения «Оскара». Хотя с этим толстокожим гордецом нельзя было быть ни в чем уверенным. Хэдли не мог точно сказать, удавалось ли ему задеть Бенедикта за живое или нет. Но он не отчаивался и продолжал искать подходящую тему. А что, если попробовать секс?

Когда Зак остановился у светофора неподалеку от места назначения, Хэдли заметил с любезно-вопросительной интонацией:

– Готов поспорить, что женщины сами прыгали к тебе в постель, когда ты был богат и знаменит, не правда ли, Бенедикт? Ты когда-нибудь думаешь о женщинах, о том, какие они – как они пахнут, какой вкус у их губ? Хотя, наверное, тебе не так уж сильно нравился секс. Если бы ты был хорош в постели, та красивая блондинистая сучка, на которой ты женился, не запала бы на того парня, Остина, верно?

Глядя в зеркало заднего вида, Хэдли с удовлетворением отметил, что Бенедикт стиснул зубы, и мысленно поздравил себя с удачным выбором темы.