САМОАНАЛИЗ

Короче говоря, самые эзотерические6 понятия являются частью такого понимания выживания. Человек выживает, пока он остаётся верен себе, предан своей семье, предан своим друзьям, соблюдает законы вселенной. Когда он не делает чего-либо из этого, его выживание сокращается.

Конец выживания, однако, не наступает внезапно. Когда мы говорим о выживании, мы имеем в виду не то, что человек может быть жив в данный момент и мёртв в следующий, в действительности выживание — это градуированная шкала7.

О смерти сознания

Где тот момент, когда прекращается выживание человека и начинается его гибель? Эта граница — не смерть, какой мы её знаем. Граница обозначена тем, что можно было бы назвать смертью сознания индивидуума.

Величайшее оружие человека — его разум. Не имея клыков, бронированного панциря и когтей, которыми обладают столь многие формы жизни, человек сделал ставку на свою способность мыслить, чтобы выживать более успешно.

Выбор способности мыслить в качестве главного оружия оказался удачным. В награду человек получил в своё владение Землю. Разум — отличное оружие. У животного его клыки, его бронированный панцирь, его длинные когти — это его постоянное оружие, и животное не может его изменить. Оно не может приспособиться к изменяющейся окружающей среде. А чтобы выжить, чрезвычайно важно изменяться, когда меняется окружающая среда. Каждый вымерший вид вымер потому, что он не смог измениться, чтобы контролировать новую среду. Разум в значительной степени исправляет эту неспособность. Ибо человек может создавать новые орудия труда, новое оружие и совершенно новую окружающую среду. Разум позволяет ему изменяться, чтобы действовать в соответствии с новой ситуацией. Разум позволяет ему удерживать контроль над новой окружающей средой.

Любое животное, которое просто приспосабливается к окружающей среде, обречено. Окружающая среда меняется быстро. У животных, которые контролируют окружающую среду и изменяют её, наилучшие шансы на выживание.

Коллективистское государство можно создать одним способом — убедить людей в том, что они должны приспосабливаться и адаптироваться к неизменной окружающей среде, подобно животным. Люди должны быть лишены права индивидуально контролировать окружающую среду. Тогда можно вводить строгую регламентацию их жизни и сгонять их в группы. Люди становятся собственностью, а не собственниками. Они должны быть лишены разума и права размышлять, ибо самой сутью разума является право формировать собственное мнение о своей окружающей среде.

Человеку противостоят как силы природы, так и другие люди. Главная мишень врагов человечества и врагов отдельного человека — это его право и способность мыслить. Грубые и слепые силы природы — бури, холод и тьма — угрожают человеческому разуму, бросают ему вызов и затем, быть может, даже разрушают его, также как и тело человека.

Но точно так же, как бессознательность всегда предшествует смерти — хотя бы на мгновение, — так и смерть разума всегда предшествует смерти организма. Этот процесс может продолжаться достаточно долго — полжизни и даже больше.

Вы когда-нибудь наблюдали, насколько высок уровень алёртности у молодого человека в его столкновении с силами, которые противостоят жизни? А наблюдали ли вы когда-нибудь человека в преклонных годах? Вы обнаружите, что пострадала именно его способность мыслить. Человек с большим трудом приобрел опыт и, начиная со среднего возраста, пытается продвигаться дальше, опираясь на него. Общеизвестно, что молодость при малом опыте соображает быстро, а старость, имея большой опыт, думает медленно. Молодые люди далеко не всегда мыслят безошибочно, так как они пытаются мыслить, не имея достаточно данных.

Предположим, у нас был бы человек, который полностью сохранил всю свою способность мыслить и в то же время имел бы большой опыт, представьте, что наши седовласые старцы могли бы мыслить со всем энтузиазмом и энергией молодости и при этом располагали бы также и всем своим опытом. Старость говорит молодости: «У тебя нет опыта». Молодость говорит старости: «Ты недальновидна, ты не только не примешь, но даже не станешь и рассматривать новые идеи!» Очевидно, идеальным для человека было бы совместить жизненный опыт старости с энергией и дальновидностью молодости.

Вы, может быть, говорили себе: «Со всем жизненным опытом, который у меня теперь есть, чего бы я только не отдал за крупицу того энтузиазма, который у меня был когда-то». Или, может быть, вы оправдали всё это, сказав себе, что вы «утратили свои иллюзии». Но вы не уверены, что это были иллюзии. Неужели радость существования, порыв энтузиазма, сильное желание жить и воля к жизни, вера в судьбу — неужели всё это иллюзии? Или в этом как раз и проявляется сущность жизни, полной энергии? И не является ли угасание этого симптомом смерти?