Самодержавие и конституция

Гучков имел хороших знакомых и в Министерстве иностранных дел. Он регулярно получал копии донесений В. Святковского из Австро-Венгрии. 19 мая 1908 года к Гучкову заехал новый посол России в Персии Н. А. Малевич-Малевский. Он предложил лидеру октябристов секретно высылать материалы для «Голоса Москвы».

Депутаты самых разных политических убеждений проводили многие часы в петербургских канцеляриях. В конце марта 1907 года член фракции кадетов А. А. Кизеветтер поехал на прием к товарищу министра внутренних дел. Однако встретиться с ним не удалось. В приемной только и были депутаты – преимущественно оппозиционных групп: кадеты, социал-демократы, эсеры.

В дневниковой записи И. С. Клюжева от 4 февраля 1911 года так описывались каждодневные заботы члена нижней палаты: «Очень много отнимает времени исполнение разного рода чужих поручений и ходатайств, начиная от самых важных, как, например, содействие к избавлению от смертной казни и каторги, и кончая просьбой ускорить получение ордена или чина действительного статского советника. И по каждому такому важному или неважному делу приходится один-два или даже несколько раз ездить в то или другое министерство, написать несколько писем, достать справки и т. д. и т. п. По некоторым уже серьезным делам, где замешана жандармская полиция или военные власти… приходилось хлопотать больше года, затратить массу времени и денег и, наконец, получить желаемое». 24 ноября 1911 года Клюжев целый день провел в министерствах. Он ездил наводить справки по разным делам и практически всюду неудачно, не заставая глав ведомств и объясняясь с их секретарями. Исключением стал лишь министр путей сообщения С. В. Рухлов. В тот же день Клюжев побывал у главноуправляющего землеустройством и земледелием А. В. Кривошеина, который пообещал содействовать учреждению Политехнического института в Самаре. Прежде депутат встречался по этому поводу с П. А. Столыпиным. Но и весной 1912 года эта тема не будет закрыта. Клюжев продолжал вести переговоры о политехникуме с Кривошеиным и его товарищем П. Н. Игнатьевым. Об этом были все его мысли. И в первый же день работы Четвертой Думы он не тратил время зря: Клюжев подошел к министру торговли и промышленности С. И. Тимашеву, в очередной раз поговорить о Политехническом институте. Затем обсудил с товарищем министра народного просвещения М. А. Таубе вопрос об организации женского педагогического института.

На посещение ведомственных канцелярий времени уходило очень много. Член фракции прогрессистов А. П. Мельгунов 1 мая 1913 года писал графу П. П. Толстому, что большую часть своего времени он проводил в министерствах, где в итоге добивался решений, необходимых для уфимского земства. Клюжев обращался в Министерство народного просвещения с «грудой» справок и ходатайств. Ему приходилось заходить во все департаменты и их отделы. Везде его знали и встречали очень любезно, были готовы во всем помочь. Директора департаментов доверительно общались с депутатом, рассказывали ему новости, жаловались на руководство ведомства. Клюжев ложился спать в 4, вставал в 10. Целый день проводил в Думе или в разъездах, и лишь ночью оставалось время для занятий законотворческой деятельностью.

Многие члены Государственного совета схожим образом проводили свой «досуг». Так, А. Н. Наумов, отстаивая интересы родной Самарской губернии, вместе с Клюжевым добивался учреждения Политехнического института в Самаре, проведения канализационных работ в городе, преобразования Самарского отделения Государственного банка. Ради этого он вел переговоры с министром финансов В. Н. Коковцовым и председателем Совета министров П. А. Столыпиным.

Иногда депутаты оказывались в министерствах не в роли просителей, а в качестве экспертов. Например, весной 1908 года кадет Н. В. Некрасов был приглашен в комиссию Министерства торговли и промышленности, обсуждавшую вопрос о правительственных контрактах на Черном море. Член фракции кадетов В. А. Караулов состоял в межведомственной комиссии о переселении в Туркестанскую область.

У правительства было много аргументов в разговоре с депутатом, обуреваемым тщеславием и честолюбием. Так, октябрист Е. П. Ковалевский страстно желал получить высокий чин. Он просил министра народного просвещения А. Н. Шварца произвести его в действительные статские советники. На это Шварц не без ехидства заметил, что «чины и ордена – удел нашего брата, чиновников, а для члена законодательной палаты, стоящего гораздо выше самих министров, эта побрякушка может послужить только к умалению его достоинства». Тем не менее Ковалевский не утратил надежды и обратился к министру юстиции И. Г. Щегловитову, с которым дружил, когда еще был почетным мировым судьей. В итоге мечте депутата суждено было сбыться. Но ради этого пришлось приложить немало усилий: Ковалевский на заседаниях комиссии по народному образованию старался проводить точку зрения, соответствовавшую видам правительства.