Самое чёрное сердце

Поначалу они все убеждены, что им будет больно, когда острые клыки пронзят кожу. На деле же большинство из нас не любит кровь, пропитанную страхом и болью. Она горчит, точно пережаренный кофе. Нет, жертва должна быть довольна, расслаблена, должна хотеть подставить шею — иначе удовольствия от живой крови ты получишь немногим больше, чем от пакетированной.

Не то чтобы я ощутил большую разницу. Но я, по меркам моей клыкастой родни, всегда был с приветом.

Девчонка — кажется, её звали Сара — успокоилась, когда я заказал вина ей и себе, завёл ничего не значащий разговор о новом спектакле, что нынче идёт в Алькасарском театре. О новом книжном на углу Роузвуд и Лэйн, где помимо книг можно найти довольно редкие музыкальные пластинки. Она была интересной, эта Сара, и охотно подставила шею, стоило только чуть отодвинуть воротничок её платья…

Но лучше бы я выпил кофе. На окраине Вэйда-тауна, в невзрачном с виду кафе, пропахшем деревом, кофейными зернами, свежеиспечёнными булочками. В компании совсем не донора, а охотницы. Своей подчинённой, удивительно много знающей о сидхе, о магии, о самой разной нечисти, живущей на Западе. С Киро Хаттари, которая вряд ли подпустит меня к своей шее в обозримом столетии, но чья кровь привлекает куда больше, чем кровь Сары.

Потому что она почти наверняка другая. Потому что она принадлежит сидхе, а с ними у нас всегда были особые отношения. Наш род, в конце концов, пошёл от стригоев — фейри-кровопийц, нелюбимых собратьями и оттого слишком сблизившихся с людьми. А значит, мы все — потомки сидхе. «Надоедливые младшие братья», как непременно уточнила бы Киро. С едким сарказмом, что появляется в её тоне всякий раз, как речь заходит о дивном народе.

Так или иначе, они создали вампиров. Вернее, прокляли чем-то забористым, пытаясь извести буйно расплодившихся полукровок. Но по ходу что-то напутали — или, если верить Киро, просто недооценили Железный закон, — и клыкастые байстрюки не вымерли, а мутировали. Обернулись новой паразитической расой, ныне известной как вампиры первой волны. Да, те сказочные страшилы, которые наводили ужас на простой люд, боялись солнечного света и не терпели ни светлой магии, ни серебра.

Нынешние кровососы — да, даже мои донельзя заносчивые родственнички, — уже относятся ко второй волне. Более человечные, более слабые. Однако и в крови нынешние вампиры нуждаются меньше, и слабостям своих жутких предков не так подвержены.

Третья волна зародилась, когда люди перестали быть для вампиров просто едой. Сюда относят и полукровок, как я, и личей, как моя мать — ведьма, обращённая в вампира. Одни вопят, что мы выродки и несём гибель всему славному кровососущему племени, другие — что мы ещё нагнём всех, включая наших дивных предков из Сида. Как оно на самом деле? Да Тьма его знает, поглядим лет через триста.

— Спасибо за вечер, — поблагодарил я девушку, бросил на стол несколько купюр — куда больше, чем стоили два бокала вина. Хотел заплатить и ей, как это принято делать в столице, но она лишь улыбнулась и покачала головой.

Одного укуса достаточно, чтобы человек уже никогда не отказался от этого. Не знаю, что люди в этом находят — точнее, знаю, но вряд ли когда-нибудь пойму, — однако в том, что вампирские притоны Сара будет посещать и впредь, я не сомневаюсь. Возможно, станет искать новой встречи со мной, но лучше бы ей вовсе забыть обо мне к завтрашнему вечеру.

— Уже уходите, ваше высочество? Или называть вас «господин главный ликвидатор»?

Я обернулся, смерил холодным взглядом окликнувшего меня типа. Вампира. Относительно молодого, нахального и выглядящего ну просто как ходячее клише. В тех нелепых молодёжных сериальчиках, что нынче крутят по визору день и ночь, все вампиры моложе сотни лет непременно расхаживают в плащах с заклёпками, подводят глаза чёрным карандашом и красят волосы в жуткие цвета.

Ну ладно, безвкусный кожаный плащ выглядит не так нелепо, как бархатный сюртук в лучших традициях позапрошлого столетия… Вот уж пятьдесят лет как я не живу среди своих вампирских родичей, а воспоминания о костюмах дядюшек всё ещё вызывают смех. Нервный.

— Последнее предпочтительнее, — сухо сообщил я этому. Даре. Кажется, так зовут пёстрого клоуна, подвизающегося владельцем заведения. — Не припоминаю за собой тяги к сомнительным ювелирным украшениям.

— Но вы Асторн! Для всех вампиров Запада вы, Асторны, всё равно что короли. Даже больше — людские-то монархи давно повымерли.

— Туда и дорога. Прошу прощения, у меня нет времени вести праздные беседы.

с кем-то вроде тебя. Но озвучивать не стал, предпочёл просто обойти Дару и направиться к выходу. Мне неинтересны вампирские тусовки и их загоны. Видит Тьма, хватило моих вампиров-охотников, сразу же после официального знакомства принявшихся именовать меня «мастером». Беседу я провёл и ролевые игрища пресёк, но передёргивает до сих пор. Не зря вампиры считаются самыми трудновоспитуемыми тварями в подлунном мире.

— Надеюсь, вы станете нашим постоянным клиентом, — донеслось мне вдогонку.