Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк

– Ничего, скоро мы перейдём Барьер Хена и тогда будем в одинаковом положении: тот мир одинаково чужой нам обоим.

3

Очистив дорогу, Драген вернулся. Не в образе дракона, а в своём. Возможно, мне показалось, но маска выражала удовлетворение. Драгену нравилось превращаться в летающего ящера.

Возница запрыгнул на своё место, Драген сел с нами в салоне кареты. Лошади тронулись с места.

За окном пронеслись свидетельства боевой славы Драгена: опалённый лес и десятки трупов. Парочка раненных тинь-поу бросились прочь, завидев нас.

– Я вот чего не понимаю, – сказал Матвей. – Один маг способен уничтожить кучу врагов. Вы – самые сильные на Голдиваре. Как так получается, что существуют какие-то правители, какие-то Гувернюры, которым вы служите? Или Гувернюр тоже маг? Если нет, то почему он приказывает вам, а не вы ему?

Маска Драгена оскалилась:

– Ты, Матвей, рассуждаешь так, будто магия способна решить любое противоречие. Ты сам ответишь на свой вопрос, если сравнишь Голдивар с Землёй.

– Не понимаю.

– Насколько знаю из твоих рассказов, на Земле тоже есть правители государств. Где-то они выборные, как в Драйденских Землях, где-то наследственные Гувернюры…

– Монархии.

– Вот и подумай, у вас в мире тоже есть сильные специалисты, скажем, по оружию? У вас есть даже некое оружие, способное сжечь город, как «Стена Огня» мага Пятой Отметки.

– Да, атомные бомбы и ракеты.

– И что? Те люди, у которых есть доступ к этому оружию, претендуют на власть?

– Не так всё просто…

– Почему же ты решил, что у нас всё просто? Маги – тоже люди. У нас тоже есть семьи, родные, друзья. Мы являемся частью общества Голдивара, мы не противостоим остальным его частям. Мы встроены в общественные отношения, как встроены в него лекари, составители умобразов или работники «Станции Мэттю». Почему мы должны устраивать всемирную бойню ради сомнительного удовольствия занять трон Гувернюра?

Матвей подумал:

– Ладно, я допускаю, что маг – это профессия. Но на Земле не бывало человека, который голыми руками противостоял бы сотне вооружённых людей. Разве что герои индийских фильмов.

Маска Драгена отобразила снисхождение:

– У тебя искажённое представление о силе магов. Ты сразу повстречал Самое Древнее Зло, которое является запредельно могущественным даже по нашим меркам. Ты общался с лучшими студентами Академии Химмельблю…

Я покраснела от похвалы.

– Ты сам стал сильнейшим внеклассовым магом. По причинам, которые ведомы только Магическим Струнам. Тебе кажется, что Голдивар наполнен специалистами. И у каждого за пазухой по атомной бомбе, которую он готов пустить вход во время пьяной драки в таверне.

– Но факт…

– Факт в том, что магов Пятой Отметки в мире не больше, чем у вас солдат с атомными бомбами. Таких как я, вообще единицы. Не только среди живых, но и в истории Голдивара.

О! Матвей раздраконил Драгена. Быть может, проболтается, кто он такой? Я подозревала, что Драген – внеклассовый маг, способный контролировать хаос в своей голове. В теории таких быть не могло, но я убедилась, что на практике всё иначе.

– Факт в том, – продолжал Драген, – что остальные маги Голдивара – это простые люди, которые делают свою маленькую работу. Создают рулли движения для самоходок, клепают сельскохозяйственных слоггеров, зачаровывают обувь. Кто-то незаконно копирует музыкальные рулли Фрода Орста, кто-то батрачит в цехах «Форендлера», создавая тысячи мелких магических предметов: самоочищающиеся столовые приборы, светильники или слоггеров для любовных утех. Ливлинги, способные превращаться в хищников, отправляются в конторы сельскохозяйственных компаний, и поступают на работу пастухами: защищают стада хортов от других хищников. Фулели создают однотипные театральные умобразы, герои которых испытывают разнообразные приключения. Путаники работают на прокладке туннелей в горах.

– Хм…

– Факт в том, Матвей, что маги – это ремесленники, которые, отработав рабочий день, возвращаются домой, открывают бутылочку дрикка и садятся перед театральным умобразом. Даже если они и помышляют о власти, то у них нет возможностей её взять. Ну, а то, что гувернюрство – это тяжкий труд, я уже говорил.

Матвей не сдавался:

– Но всё же… Маг, пусть даже Первой Отметки, способен уложить простого воина?

– Ровно настолько, насколько сапожник способен уложить вооружённого и опытного солдата армии Гувернюра. Только если очень повезёт.

– Но защитное поле…

– Защитное поле – это сложнейшее магическое действие. Тебе, как внеклассовому, этого не понять. Например, она – поймёт.

Так как Драген кивнул на меня, я подтвердила:

– Я всё первое учебное семилуние училась создавать защитное поле, которое могло бы задержать хотя бы муху или плевок наставника. Чего уж там говорить о стрелах арбалетов, которые зачаровали армейские маги?

Матвей поднял руки:

– Ладно, сдаюсь. Был не прав.

– Это не вопрос правоты, – смягчился Драген. – Это вопрос осведомлённости об устройстве мира, в котором ты очутился. Ты же попал сразу в такие условия, в которых обычный голдиварец никогда не окажется.

4