Самое главное (СИ)

- Заходи, я быстро, - Бен приглашает его в дом, и Брайан, помедлив, соглашается. Ничего, четверть часа ничего не решает, можно подождать. Вряд ли полиция что-то раскопала за этот день. – Выпьешь чего-нибудь?

- Пожалуй, нет, - решает Брайан. Алкоголь даже в малых дозах расслабляет, а ему сейчас нужна вся собранность и сосредоточенность, что у него есть. – Просто подожду…

- Я быстро, - Бен скрывается в душе, а Брайан пытается привести в порядок мысли и чувства, которые весьма хаотичны, как, впрочем, все последние сутки.

Столько всего произошло… взрыв, Майки, Джастин, страх потерять его, признание… что-то последние двадцать четыре часа его жизни были слишком насыщены событиями.

Брайан задумчиво бродит по комнате и внезапно понимает, что сейчас он практически первый раз видит дом Майкла и Бена. Да, был он тут несколько раз, но рассматривать жилище «Стэпфордских педиков» ему и в голову не приходило. А ведь это – их общий дом, который они обустраивали вместе, красили, покупали мебель, выбирали обои…

Для него это всегда было несусветной глупостью, тоской и сущим кошмаром. Брайан вспоминает, с каким презрением говорил по этому поводу с Майки, как громогласно убеждал Джастина в том, что это – жалкая имитация гетеросемьи, которая им, голубым, не нужна. А ведь если подумать – общий дом, это совсем не так уж плохо… блять, да хорошо это! Потому что близко, потому что вместе и доверяют. Это только он, Брайан Кинни, всеми силами сопротивлялся нормальным человеческим чувствам и осознанно обеднял себя эмоционально, оставляя в активе только трах. Вот теперь и пожинает плоды собственных заблуждений… ведь все три, как минимум, последних года, он только и делал, что сознательно не позволял себе самому признаться в том, что его чувства к Джастину давно переросли примитивную физиологию. Специально же отворачивался, идиот, просто не разрешал себе об этом думать, лелея свои траханные принципы, которые на поверку оказались полной хуйней и лопнули, как дутый презерватив, стоило реальной жизни развернуться к нему лицом… или задницей, что более верно. А теперь вот что делать – непонятно и это жутко нервирует.

Брайан привык контролировать всё в своей жизни и вполне успешно с этим справлялся, пока в ней не появился проблемный семнадцатилетний тинэйджер с настойчивостью небольшого, но очень упорного танка. И он дал ему то, чего не дали толпы его любовников и поклонников его, блять, члена. Уверенность в том, что он нужен, чувство собственной важности и эту гребанную любовь, которая сейчас, словно в насмешку, играет с ним по своим правилам.

Взгляд Кинни падает на тумбочку у стены и натыкается на последний выпуск комикса Джастина и Майки. Свадебный выпуск «Гнева», который он так жестко раскритиковал и презрительно швырнул куда-то в угол на глазах у Джастина. Толстокожий уебант, и это еще, блять, самые нейтральные слова для определения своего поведения.

Брайан чуть слышно шипит сквозь зубы, понимая, что надо на хер прекращать сеанс самобичевания, а то можно непонятно до чего додуматься. Хватит сопли размазывать, перед собой стыдно за свою незрелость и тупость. Цель поставлена – значит, уже задача наполовину выполнена. Правда, вторая половина будет самой сложной, но… он знает, что он должен вернуть себе любовь и доверие Джастина Тейлора, потому что иначе все будет бессмысленно и блядски хуёво.

- Я готов, - Бен появляется в комнате, чистый и в свежей рубашке, и Кинни благодарен ему за то, что он прервал этот поток внутренней экзистенциальной хуйни, которую в последние сутки с завидным постоянством выдает его бедный, оттраханный жизнью и Солнышком мозг.

- Едем, - Брайан поспешно выходит, но взгляд, которым Бен внимательно смотрит на лежащий комикс, а потом на Брайана, говорит Кинни о том, что Профессор не зря является профессором и просто умным человеком. Он все понимает. А то, что он, блять, при этом не комментирует, добавляет ему в глазах Брайана еще пару сотен очков. – У меня есть дела, Професс, вернее, самое важное дело, которое не может ждать.

Они едут в больницу, и по дороге молчат. И внезапно у Кинни возникает крайне мерзкое предчувствие. И связано оно, конечно же, с Тейлором… лучше бы он ногу сломал и лежал на одном месте, а не ебал мозги!

Кинни, наплевав на Бена и его сочувствующие взгляды раз за разом набирает номер тейлоровского мобильника, и слыша про недоступность абонента начинает беспокоиться уже по-настоящему… по крайней мере, внутренняя истерика уже цветет и вопит во всей своей красе, хотя он пытается задавить это позорище в зародыше. Ничего, мало ли… может, телефон разрядился... или украли и отключили… или уронил и разбил… да что угодно, мало ли, какая хрень может быть! Джастин же не знает… ничего не знает из того, что узнал он, Кинни, от Бена! Но Брайан уже чувствует, что что-то случилось. И ему, блять, снова очень и очень страшно.

***