Самое грандиозное шоу на Земле

Исходное — и, как мы вскоре убедимся, превратное — значение словосочетания «недостающее звено» базировалось на убеждении, что в теории Дарвина отсутствует критически важное звено между человеком и другими приматами. Вот, например, как используется это словосочетание в еще одной цитате из той же словарной статьи, но на этот раз из викторианской эпохи: «Я слышал разговоры о каком-то „недостающем звене“ между людьми и мартышками». «Отрицатели истории» и в наши времена часто говорят: вы еще не нашли «недостающее звено»! И напоминают о «пилтдаунском человеке». Мы не знаем, кто осуществил эту мистификацию, но ему есть за что ответить[70]. То, что один из первых кандидатов на роль ископаемого обезьяночеловека оказался подделкой, дал возможность «отрицателям истории» игнорировать огромное количество обнаруженных позднее подлинных окаменелостей. Они и до сих пор продолжают этим заниматься. Если бы они взяли на себя труд взглянуть на факты, то узнали бы, что на данный момент мы обладаем большим количеством ископаемых промежуточных звеньев, связывающих современных людей с общим предком человека и шимпанзе, по крайней мере в человеческой ветви. Интересно, что ископаемых, которые связывали бы современных шимпанзе с этим общим предком (который не был ни человеком, ни шимпанзе), пока не обнаружено. Возможно, это следствие того, что шимпанзе живут в лесах, а лес не предоставляет условий для фоссилизации. Если уж кто-то и имеет право в наши дни возмущаться по поводу отсутствия связующих звеньев, то это шимпанзе, а не люди.

Таким образом, одно из значений выражения «недостающее звено» — это не покрытая ископаемыми находками эволюционная дистанция между человеком и остальными животными. В этом смысле звено больше не является недостающим. Я вернусь к этому вопросу в следующей главе, посвященной ископаемым остаткам ближайших предков человека.

В другом случае, когда говорят о «недостающем звене», имеют в виду предполагаемую скудость известных нам остатков так называемых переходных форм между крупными группами животных, например, между рептилиями и птицами либо между рыбами и амфибиями. В ответ эволюционисты предъявляют «отрицателям истории» ископаемого археоптерикса — знаменитую переходную форму между рептилиями и птицами. Однако этот путь ошибочен: археоптерикс — это не ответ на вызов, потому что вызова, достойного хоть какого-либо ответа, просто нет. Поднимать на щит какое-нибудь одно широко известное ископаемое — значит потакать заблуждению. На самом деле множество окаменелостей можно назвать промежуточными формами. Якобы существующая проблема, ответом на которую якобы является археоптерикс, основывается на устаревшей концепции Лестницы существ (разберемся с ней позднее).

Самые дурацкие из этих «вызовов» — следующие (с различными вариантами). Первый: если человек произошел от обезьян, те — от лягушек, а лягушки, в свою очередь, от рыб, то почему мы не обнаруживаем ископаемые остатки лягузьяны?[71] Честное слово, я видел креациониста-мусульманина, вопрошавшего, почему ученые не могут предъявить остатки крокоутки. Вторая: «Я поверю в эволюцию не раньше, чем увижу обезьяну, родившую человеческого ребенка». То же самое, плюс ошибочное мнение, будто крупные эволюционные изменения происходят в одночасье.

Среди огромного количества комментариев[72], которые я получил после публикации в лондонской газете «Санди таймс» статьи о моем фильме, посвященном Дарвину, обе эти ошибки присутствовали в двух соседних посланиях:

Мнение Докинза о религии абсурдно, поскольку эволюция — это не более чем еще одна религия! Она требует уверовать в то, что все мы произошли от одной-единственной клетки… и что улитка может превратиться в обезьяну — ХА-ХА-ХА — самая смешная из религий!

Джойс, Уорикшир, Британия

Докинзу стоило бы объяснить, почему наука до сих пор не обнаружила «недостающие звенья». Вера в науку, ни на чем не основанную, куда хуже, чем вера в Бога.

Боб, Лас-Вегас, США

В этой главе рассматриваются все подобные заблуждения. Начнем с глупейшего.

«Предъявите крокоутку!»