Самое лучшее случается неожиданно

  Я стоял и умиротворённо смотрел вслед, пока огни джипа не скрылись за поворотом. Потом, ощущая во всём теле необыкновенный физический подъём, а в душе чувство эмоциональной окрылённости, я отправился домой. Завтрашний день казался радостным и лучезарным.

  Разумный человек оглянулся бы, сложил два плюс два и сделал правильные выводы насчёт ошибочности ожиданий, но почему-то в жизни у большинства влюблённых мужчин чаще получается иначе. Наверное, нам как в детстве хочется верить в чудеса.

  Прикрывая фингал под глазом букетом роз, ранним утром в понедельник я спешил на работу. В приёмной заместителя генерального директора никого, кроме уборщицы бабы Маши, запричитавшей в голос на мой яркий синяк, не оказалось. Я облегчённо вздохнул, дал пожилой женщине бумажку достоинством в сто рублей и попросил поставить букет в вазу с водой на стол Орловой.

  - Только не надо никому ни о чём говорить, - попросил я бабу Машу.

  - Сделаю, как надо, - понимающе улыбнулась женщина в чистеньком синем техническом халате. - Иди, работай спокойно, герой!

  Герой? Всё время пребывания в приёмной я очень боялся, что кто-то войдёт и увидит меня. Например, секретарша. Ещё бы - затеять такую авантюру! За Верой Сергеевной ухаживают "перцы" куда покруче нашего генерального директора! Но всё обошлось. И я, не замеченный никем, спокойно спустился на этаж ниже.

  В отделе сотрудники стали приставать с расспросами - откуда такая печать под глазом? Все знали, что я не женат и спиртным не злоупотребляю. Пришлось рассказать историю про спасённую на улице женщину, благоразумно опустив имена и подробности. Очень скоро интерес к этой истории, не имеющей продолжения, угас, и все в отделе занялись своими прямыми обязанностями.

  Я же с самого утра сидел, как на иголках, ожидая вызова в приёмную или телефонного звонка. И ближе к обеду этот звонок раздался.

  - Извините, Виктор Иванович, - произнесла Орлова в трубку своим низким, волнующим голосом, - я сегодня опоздала. Вошла в кабинет, а восхитительные розы смотрят на меня! Спасибо. Это так трогательно...

  - Я рад, что они вам понравились. Как вы себя чувствуете после субботы? - я специально не называл Орлову по имени, понимая, что сейчас к нашему разговору прислушивается весь отдел.

  - Всё хорошо. Спасибо вам за тот вечер. А про цветы... - В трубке возникла пауза. - Скажите, зачем вы это сделали? Впрочем, я догадываюсь. Хочу вас попросить... больше не делайте этого. Поймите меня и не обижайтесь, пожалуйста.

  - Ну, почему?..

  - Не нужно и всё! - Орлова положила трубку.

  Чувства - как "валентинка", сделанная своими руками ко Дню всех влюблённых, - ты очень гордишься ею и бережёшь, а потом даришь человеку, которого она, как ты считаешь, сделает немножечко счастливым. Но бывает, что ты хранишь "валентинку" долго, очень долго, так и не решаясь подарить той, что лучше всех на свете. Думаешь, что знаешь - она не нужна ей. Так случаются ошибки, которые бывает трудно исправить потом.

  Во взрослой жизни я почти не писал женщинам стихов. Баловался этим когда-то очень давно - ещё в юности. Теперь всё больше с клавиатуры моего компьютера выходила лирическая, но всё-таки проза. Но вечером того понедельника само собой получилось стихотворение.

  Я встречаю тебя очень редко и напрасных не требую встреч,

  Вера, Вера - кокетка-конфетка, яркий фантик - ни съесть, ни сберечь.

  Очень трудно казаться спокойным, улыбаться при встрече с тобой.

  По каким-то случайным законам ты не стала моею судьбой.

  Расстояния людей разделяют. Нас с тобой разделяют года.

  Пусть ты рядом, но я понимаю - мы не станем близки никогда.

  Поздно встретил тебя, очень поздно... ты пригубишь бокал не со мной,

  И с другими посмотришь на звёзды. Ну, а я... я всё спорю с судьбой.

  Понимаю - встречаться не надо, смысла нет ни тебе и ни мне,

  Стать нам ближе мешают преграды разнопрожитых лет, даже дней.

  Только встреча... короткая встреча, но как много меняет она:

  Вдруг становится ласковым вечер, звёздной ночь и желанной луна.

  А душе и тревожно и больно - образ твой и блаженство, и боль.

  Вера, Вера... ну, хватит... довольно!.. Но нет сил, чтоб расстаться с тобой.

  Мы играем, как взрослые дети: взгляд ловлю - ты глаза отвела,

  Каждым утром спешу снова встретить... Неужели ты не поняла?

  Мы с тобой очень долго знакомы, только врозь всё - друзья и дела,

  И тепло отдаёшь ты другому... но глаза говорят - поняла...

  Ты, конечно, другого достойна. Я тебя не прошу ни о чём.

  Помолюсь, чтоб жила ты спокойно, в этом мире грубом и злом.

  Я понимал, что не смогу показать это стихотворение ей... вообще никому не смогу показать, даже друзьям, поэтому с момента написания часто перечитывал его, находясь в одиночестве.

  Больше от неё не было телефонных звонков. А я не мог найти повода, чтобы подняться в приёмную Орловой без вызова. Как не мог в тот вечер в кафе прикоснуться к её руке.