Самое-самое

– По правде говоря, он вообще-то неплохой старикан, – вздохнул Чарли Принс. – Но есть у него какая-то проклятая, прямо патологическая страсть ко всяким подлипалам – а я не такой. Понимаете, о ком я? Обо всех этих юных карьеристах, все вроде и при них, но искры никакой.

Если б я стал таким – все было бы в ажуре. А я не стал. И вот теперь совсем как Исмаил <В Библии – сын Авраама и Агари, изгнанный Саррой из дома. – Здесь и далее примечания переводчиков>: деньги придут еще через две недели, а меня даже в гостиницу не пускают...

Артур почувствовал необъяснимое волнение.

– В гостиницу?

– Так бывает, когда не платишь. У них же такой закон, или правило, или что там еще. Вышло все по-идиотски, но к чему я клоню? В ответ на мою исповедь не можете ли вы дать мне взаймы? Ни много ни мало, так, средне. Я отвечаю, что первого числа отдам вам все, и даже с процентами. – Тон Чарли Принса стал теперь умоляющим. – Да, готов признать, не всегда я жил честно. Но деньги всю жизнь отдавал.

Собственно говоря, – пояснил он, – потому-то и погорел, очень уж отдать долг хотел.

Артур смотрел на безупречную одежду Чарли Принса, видел его непринужденную осанку, слушал плавные переходы из одной тональности в другую его голоса, звуки которого были так приятны для слуха, и причина волнения вдруг стала понятна.

– Послушайте, – спросил он, – так где вы сейчас живете?

– Нигде, конечно, с тех пор как меня выкинули. Но не беспокойтесь: первого числа мы здесь встретимся – и вы получите все сполна. Я с вами так откровенен, неужели не видно, что мне нужно верить?

– Я не об этом, – сказал Артур. – А просто – вы не хотите у меня пожить? Я вам одалживаю, вы оплачиваете счет, забираете вещи – и едем ко мне. У меня прекрасная комната, дом старый, но вполне ухоженный.

Миссис Марш, моя хозяйка, много болтает и чересчур суетится, но сами увидите, дом у нее в порядке. И очень дешево – сэкономите кучу денег.

Он вдруг оборвал свою речь, обнаружив, что страстно пытается что-то продать, а Чарли Принс смотрит на него с недоумением.

– Что такое? – спросил Чарли Принс. – Так вы тоже без гроша?

– Нет, я вовсе не про то. Чтобы одолжить вам, у меня хватит.

– Тогда откуда такое желание жить вместе? И именно со мной?

Артур собрался с духом.

– Хорошо, я отвечу. У вас есть то, что мне надо.

Чарли Принс прищурил глаза.

– Да неужели?

– Послушайте, – продолжал Артур, – у меня ведь никогда не было того, что у вас, это же заметно. Как хотите, но заметно. И я точно знаю: со всеми этими молодыми людьми – ваш отец их обожает! – вы бы так не разговаривали, как со мной. Но мне на это наплевать. Мне интересно другое: что же именно делает вас таким, что делает такими вас всех? Будто хорошая семья и деньги глянцем тебя покрывают – и на всю жизнь. Вот что мне надо.

Чарли Принс удивленно на него посмотрел.

– И вы думаете, если поселиться в одной комнате, часть этого таинственного глянца – или как его там? – покроет и вас?

– Ну, это уж моя забота, – ответил Артур. Он достал чековую книжку и ручку и положил их на стол перед собой. – Итак? – спросил он.

Чарли Принс стал внимательно изучать книжку.

– Признаться, я понятия не имею, на что иду, – ответил он, – но все-таки иду.

***

Как оказалось, они стали прекрасными соседями. Самая полная совместимость бывает между хорошим рассказчиком и хорошим слушателем, а так как Чарли Принс больше всего любил беззаботно черпать из бездонного колодца смешных историй и воспоминаний, а Артур стал лихорадочно заинтересованной публикой – в выходившей окнами на улицу комнате второго этажа дома миссис Марш воцарилась идиллия.

Конечно, в большой бочке меда обнаружилась и ложка дегтя. Временами Чарли Принсу казалось, что он нашел в Артуре слишком уж хорошего слушателя – из-за ненасытного аппетита Артура к деталям. Рассказчик приходил, например, в замешательство, когда в описании путешествия на яхте, прежде чем дойти до сути, он должен был привести размеры яхты, рассказать о ее строении, порядке работы, а потом и вообще превратить рассказ в лекцию о сравнительных достоинствах различных малогабаритных судов. Или когда пропадала суть занимательного эпизода из жизни молодой девушки – рассказчик повстречал ее в каком-то ресторане, потому что нужно также было подробно объяснить, что говорят метрдотелю, как заказывают, как дают чаевые, как одеваются по каждому случаю и так далее ad infinitum<До бесконечности (лат.)>.

Чарли Принс был наблюдателен и с грустью заметил, что Артур стал искусно входить в его собственный образ. Голосовые модуляции, отбор слов, их употребление, манера сидеть, ходить, стоять, жесты, мельчайшие нюансы в выражении лица – все это Артур старался перенять;

Чарли Принс же чувствовал себя довольно неловко – ведь ему приходилось наблюдать себя в живом зеркале.