Самогонные хроники

Павел Преженцев: А как выкручивались прочие алкогольные компании? Кто как. Кто-то пытался делать возвраты официально (у некоторых даже получалось). Многие (в первую очередь поставщики импортного алкоголя) бросились распродавать остатки за бесценок. Я лично покупал в последние дни июня дорогущие когда-то виски, текилу, вина за символические 100–300 рублей – скидки в 80–90 % были в порядке вещей, – ощущая себя при этом настоящим браконьером. Я-то прекрасно знал, сколько эти напитки в действительности стоят…

А вслед за июнем наступил июль. 1 июля 2006 года на алкогольном рынке иначе, как «черной субботой», никто не называл. В этот день почти все импортные напитки из продажи исчезли. И не потому, что их успели распродать, а просто потому, что торговать ими было уже нельзя. Следом за импортными начали исчезать и отечественные: торговля спиртным по всей стране замерла. Марки были, товар на складах был, но сделок не было – не работал ЕГАИС. По закону, работать должен, а на деле – не работает, хоть ты тресни. Он и к августу толком не заработал, но было выпущено постановление, разрешавшее временный так называемый «ручной» режим. В чем он состоял: информацию обо всех отгрузках записывали на дискеты и свозили в налоговую. Но и этот вариант, при всей своей дикости, был настоящим спасением. Торговля наконец возобновилась.

К поздней осени ЕГАИС уже работал в нормальном режиме, практически не создавая никаких проблем оптовикам. Казалось, всё вернулось на круги своя. Поэтому совершеннейшей неожиданностью явился разгоревшийся в сентябре-октябре «суррогатный скандал» с якобы разразившейся эпидемией отравлений суррогатным алкоголем. Тем более, что эпидемия-то возникла совершенно на пустом месте, и это все прекрасно понимали: за два месяца встревоженные чиновники насчитали порядка тысячи «суррогатных» смертей, в то время когда, по их же собственной оценке, в год от алкоголезаменителей умирает до 40 тыс. человек (такую оценку приводил, в частности, Геннадий Онищенко), и это без всяких эпидемий. Получается, за два месяца алкоголесодержащие жидкости должны убивать до 7 тыс. человек, а цифры приводились в несколько раз меньше. (Я уже не говорю о том, что суррогаты – технические жидкости, содержащие спирт, – вообще не имеют к собственно алкоголю отношения.) Выходило, что эпидемия была полностью выдумана, и от этого становилось ещё более не по себе. Если выдумана, то для чего, с какой целью? Начали поговаривать о том, что весь этот скандал – подготовка общественного мнения к скорой национализации алкогольной отрасли.

Впрочем, скандал с суррогатами к ноябрю сам по себе затих, а никакой национализации при этом не случилось. Алкогольный бизнес постепенно приходил в себя.

Николай Полуэктов: Наша компания не составила исключение. Проблема, которую оставалось решить, – аномально большие запасы «Косогорова самогона» со старой маркой, не подлежащего легальной продаже. Что-то мы спустили на промо-мероприятиях, что-то раздарили друзьям и знакомым, но сток всё равно был по-прежнему огромным. Но затем проблема неожиданно разрешилась сама собой, причём самым чудесным образом.

Для начала стоит сказать, что в конце года, ближе к ноябрю-декабрю, нам всегда поступает много звонков от не вполне типичных клиентов. Они не занимаются торговлей алкоголем, но при этом желают приобрести «Косогоров» в больших количествах и не особо торгуясь по цене. Для чего? Для корпоративных новогодних подарков. «Корпоративы», кстати, очень неплохой бизнес, причём, как выясняется, не только для звезд эстрады. Они дают возможность не только неплохо заработать, но и «оторваться», придумывая смешные варианты упаковки корпоративного самогона (одному компьютерному холдингу продали самогон, упрятанный… в валенки!), его подачи, «интеграции» с торговой маркой заказчика и т. п. Нас, кстати, так и подмывало «загнать» самогон со старой маркой корпоративным клиентам за наличные, но, честно признаться, страх всегда перевешивал (это же чистой воды незаконное предпринимательство, если на этом поймают, проблем не оберёшься – подробнее об этом ниже).

Также следует отметить, что с лета 2006-го «Косогоров самогон» претерпел небольшой рестайлинг (о его причинах и вообще о том, как процесс рестайлинга происходил – в следующей главе), в частности, бутылка лишилась такого элемента дизайна, как бумажный колпачок, перевязанный скреплённым пломбой шпагатом.

И вот звонит в середине ноября один из наших дистрибуторов и сходу молит о помощи: братцы, выручайте! Огромный корпоративный заказ для очень большой компании. Люди нежадные, но очень капризные, их обязательное условие, чтобы «Косогоров» был именно в старых бутылках, тех, что с бумажным колпачком. Милый человек, говорим, где же мы тебе такие возьмём?! Они полгода как сняты с производства! Но он не отстаёт, стоит на своём: вы, говорит, вообще с ума сошли? Такие деньжищи, да вы что?! Неужто нет никаких вариантов?