Самоход. «Прощай, Родина!»

С рассветом несколько штрафников отправились в покинутые траншеи искать оружие. Брали все – автоматы, винтовки, патроны, гранаты. Они понимали, что если немцы выдавят их из изб, то в открытом поле перестреляют. Удержаться в избах значило для них уцелеть.

Утром немцы предприняли разведку боем. Вдоль улиц осторожно шла небольшая – с пехотное отделение – группа. Они перебегали от избы к избе.

Штрафники подпустили их поближе и расстреляли почти всех. Почти – потому что один все-таки ушел, перемахнул через забор и был таков. Но доложил своим, из каких изб огонь велся.

Через полчаса немцы открыли минометный огонь, и мины клали густо. В одну избу сразу две мины попало, и четверо штрафников, находившихся в ней, погибли. А если мины рядом с избами падали, то бревна от осколков прикрывали.

Стекол в избах не было – они все были выбиты взрывной волной. Надворные постройки – дощатые сараи, хлев, дровяники – все было развалено.

– Надо батарею найти да обслугу уничтожить, – предложил майор из штрафников.

– Да чего ее искать? Двести метров до нее, сам дым от выстрелов видел.

Сколько в селе немцев, какая на вооружении техника – никто ничего не знал. Штрафников бросили в атаку сразу, с марша, и даже название села комбат в последний момент сказал.

Добровольцев подобраться к минометчикам по занятому немцами селу не нашлось.

Налет прекратился, и немцы пошли в атаку. Они перебегали от избы к избе по улице и шли по задам, по огородам.

Атаку отбили – выбора не было. Уйти из изб штрафникам можно было только в поле, где они представляли бы собой легкую цель, поэтому избы удерживали яростно.

Потеряв два десятка пехотинцев, немцы отступили. Наступила передышка.

– Немцы пакость готовят, – сказал капитан. – Либо танки вызвали, раскатают нас по бревнышку, либо пушки подтягивают.

С его мнением согласились все. Из минометов вести огонь с закрытой позиции сложно. А выкатят на прямую наводку пушки и не спеша развалят избы вместе с их защитниками. За броневым щитом обслугу не достанешь, а у штрафников тяжелого вооружения нет.

Тем не менее передышка длилась до вечера, а в сумерках послышался вдали рев моторов.

– Немцы танки подтягивают, – высказал предположение один штрафник.

Но оказалось, что доброволец добрался до штрафбата, ухитрившись уцелеть, и доложил о ситуации комбату. Тот сообщил в дивизию. Видимо, никто изначально не верил, что штрафники смогут дойти до села, и на помощь прислали два танка Т-34 и роту пехоты на броне, десантом.

Немцы выдвигающуюся колонну попытались обстрелять из пулеметов, но танки несколько раз выстрелили из пушек, подавив огонь, и прошли по селу.

В избы, занятые штрафниками, набилось много пехотинцев, и сразу стало тесно. Из-за выбитых стекол в них было холодно, но всяко лучше, чем в открытом поле.

Командир роты пехотинцев переговорил со штрафниками и выяснил, что пушек нет, а главную угрозу представляет минометная батарея. Танкисты пообещали утром раскатать ее в лепешку.

Но утром оказалось, что немцы из села ушли. Снялись они тихо, и, как покинули населенный пункт, не слышал никто.

Пехота и штрафники побежали в атаку за танками – и ни одного выстрела, избы и позиции пустые.

Командир роты сказал:

– Имею приказ после взятия села всех штрафников в штрафбат отправить.

Штрафники дошли до бывшей немецкой траншеи и побросали трофейное оружие, оставив при себе только трехлинейки.

Командир батальона построил вернувшихся, провел перекличку. Из боя вернулась едва ли восьмая часть. И снова езда на грузовиках, барак.

Вновь с маршевыми ротами поступило пополнение, и в связи с этим штрафники получили несколько дней передышки.

Однако немцы авиаразведкой засекли расположение штрафбата, и, когда подразделение почти пополнило штат переменного состава, штрафбат подвергся бомбардировке. Под прикрытием истребителей фронтовые бомбардировщики буквально разнесли лагерь. Поскольку штрафбат часто менял расположение, щели в мерзлой земле вырыть никто не удосужился.

Штрафники разбежались подальше от бараков и землянок, стараясь укрыться под деревьями, в глубоком снегу, как будто снег мог прикрыть их от осколков.

Бомбы рвались часто. Не успел один самолет отбомбиться, как на его место заходил другой.

Одна из бомб упала недалеко, и Виктора осколком ударило в ногу. Сначала было ощущение, как будто ударили палкой. Но потом пришла боль, штанина стала липкой от крови. Однако он лежал, поскольку бомбежка продолжалась.

Наконец самолеты улетели.

Жилой барак и штабной были разрушены, появилось много убитых и раненых. Санитары оказали первую помощь, потом пострадавших погрузили на грузовики и повезли в госпиталь. Одного Виктор не успел узнать – как там капитан Котельников?

Сначала его привезли в полковой медпункт, а потом переправили в госпиталь. Рана, вначале кровившая сильно, быстро зажила, и уже через месяц его выписали. По случаю ранения судимость сняли, и в штрафбат Виктор уже больше не вернулся, попал в запасной полк.