Поэтому С.А. Гинзбург избрал другой путь – гашение крутильных колебаний на валу. В марте-апреле 1943 г. в Кирове прошли испытания машины СУ-12М, отличавшейся от СУ-12 рядом усовершенствований. Между моторами и КПП были установлены две упругие пружинные муфты, а между двумя главными передачами на общем валу – фрикционная проскальзывающая муфта. Моторы были дополнены подмоторными амортизаторами. Принятые меры резко снизили аварийность главных передач СУ-12М, но все же полностью их не исключили. Необходимость в легких САУ была столь велика, что уже в мае 1943 г. СУ-12М пошли в серию и начали поступать в войска под индексом СУ-76М.
Здесь необходимо сделать некоторое грустное отступление от истории машины к судьбе человека, впрочем, непосредственно связанной с СУ-76. Дело в том, что весной 1943 г. по приказу Ставки для расследования причин выхода из строя СУ-76 (СУ-12) нарком танковой промышленности И.М. Зальцман образовал специальную комиссию под собственным председательством. Комиссия работала споро и быстро, но не нашла других причин невыполнения заказов, кроме виновных. Таковыми были объявлены С.А. Гинзбург (к тому времени – начальник ОГК НКТП), директор завода № 38 Н.Д. Яковлев и бывший главный конструктор завода № 37. Но если последние подверглись довольно мягкому, даже несколько "условному" наказанию (временное отстранение от руководства работами и выговоры), то начальник ОГК НКТП, как "главный виновник" был в апреле-мае 1943 г. отправлен на фронт начальником ремонтной службы одного из танковых корпусов. В мае 1943 г. И.В. Сталин поинтересовался у наркома танковой промышленности, что уже сделано по устранению дефектов СУ-76 и как восполнена их недостача. А узнав, что деятельность наркомата ограничилась наказаниями, обрушил на головы наркома и его замов свой гнев, изложенный в двух письмах и телеграмме, где "…
Как бы то ни было, к лету 1943 г. СУ-76М (СУ-12М) пошли в войска и учебные подразделения. Их массовое боевое применение имело место на Курской дуге, и именно тут родились устойчивые слухи о ненадежности механизмов СУ-76, продержавшиеся всю войну, равно как тут же появились и первые уничижительные клички в адрес этой боевой машины, в частности "братская могила четырех танкистов", "сука", "душегубка". Это объяснялось отчасти и тем, что САУ отдали в подчинение танковых войск, а это было чревато тем, что большинство из них применялись теперь большей частью именно как танки без башни. И потому отработанная еще в самом начале года тактика часто менялась с точностью до наоборот – сравнительно толстобронные танки либо пехота шли, прикрываясь СУ-76, броневая защита которых была очень слабой. Но были и другие причины.
Лето было жарким и СУ-76, практически не имевшие нормальной вентиляции боевого отделения, обзывали "душегубкой", как, впрочем, и СУ-76(И), испытывавшую в это время сходные проблемы. Уже в начале июля наркоматом было рекомендовано демонтировать
Механики-водители не любили СУ-12М, так как сидеть посередине между моторами было очень неприятно, как неудобно было оперировать для управления САУ двумя КПП, издававшими из-за несинхронной работы множество посторонних шумов. Случавшиеся поломки механизмов также не добавляли любви водителям этих машин.
И хоть по надежности работы они уже мало отличались от средних САУ, ремонтировать их все-таки приходилось большей кровью, так как ремонт почти всегда сводился к замене КПП, главного вала или главных передач.
Радикальная модернизация СУ-76, как говорится, назрела и вскоре состоялась. Однако отдельные машины типа СУ-12М дожили в войсках до середины 1944 г., когда приказом нач. Бронетанкового управления КА были выведены в учебные подразделения.
СУ-76М (СУ-12М) на фронте. Осень 1943 г.
Конкурс В. Малышева