Самолет

Что если волна, однажды, придет ко мне во сне и утопит живое тело? Но строили мы на возвышенности, то близ обрыва, то на самом скате внизину. А там был песчаный пляж. Можно было бы прогуливаться. У меня было даже два жилья возле моря. Из одного я съезжала, а другой мы строили. Не помню, было ли мне радостно от будущей новинки.

Потом локация как-то поменялась, и я оказалась на улице днем. Зима, вокруг снега и маленькие дома, как будто деревня или просто старый район частного сектора. Вокруг стояли хвойные леса, а передо мной – узкая протоптанная дорожка, ведущая непонятно куда. Мне она была незнакома, и я решила по ней отправиться. Люблю иногда ходить по загадочным дорожкам.

Шла я по огородам домов, между досок полуразвалившихся сараев и даже наткнулась пару раз на хозяйских собак. В итоге этот путь привел меня в мой привычный (реальный) дом. В нашу ограду с нашей же собакой, там был и отец.

На этот моменте я проснулась и мне в голову пришла идея о самолете, о его пассажирах и куда мы дружно отправимся все вместе. Мне стало грустно из-за того, что с моим парнем мы видимся так часто или так редко.

Закончив говорить, я потупилась и вперила взор свой на серый и пыльный асфальт. Джон что-то мычал, и гладил мою руку. Мы шли на весьма странное стечение обстоятельств. Что нас ожидало впереди? Самолет ли? Я уже в том не была уверена.

– Интересно, с чего во мне такая кровожадность, когда мысли вертятся вокруг человека, который мне не безразличен?

Топали четыре ноги по высушенному асфальтовому покрытию. Ни одной машины не встретилось, ни человека. Только Эльза и Джон. Только улыбки, либо круглое дурачество. Беседы эти вносят определенный смысл в мой рассказ.

Самолет уже близко. До посадки осталось тридцать минут. Пора было поторапливаться в аэропорт, сдать багаж. С нами целых ноль сумок!

Нас встречали приветливые улыбки персонала. А за нами была очередь из никого и ничего.

– Все-таки хорошо, что мы вместе полетим, да, Джон?

Он активно закивал, жуя свой полоумный битум. Черные его мужские зубы, красотой овеянные, молчания полны. Я так рада, что…

– Ваш самолет ожидает Вас! – Сказала вежливая стюардесса, провожая наши тела в нужную сторону.

– Номер отправления 23, ваши места 11 и 12.

Предвкушения полны мои руки-ноги. Глаза вращаются, когда мы проходим ультрафиолетовые лампы. Ничего такого не обнаружено сканерами и хорошо. Нам не нужны проблемы. Только не теперь!

Нас встречают кремовые стены уютного салона, а все пассажиры уже на местах. Тут пахло чем-то сладковатым и паленым. Словно совсем недавно здесь стоял аппарат для приготовления сахарной ваты.

Джон не глядя прошелся по салону и отыскав на ощупь цифры сидений плюхнулся в свое. Я любезно принесла ему бутылочку шампанского, чтобы растворить весь этот поганый и осточертевший битум. Теперь мне нужен был собеседник.

В салоне стояла хрустальная тишина. Я бы даже сказала стеклянная. Но без смешков, без этих страшненьких бестий.

Хорошенько прополоскав рот, мужчина наконец смог очиститься от черной и противной жижи. Он окинул долгожданным и пристальным взглядом окружающее пространство, и оно привело его почти что в ужас. Он завопил как свинья, которую сейчас начнут колоть:

– ЭЛЬЗА, ЧТО ВОКРУГ НАС????

А я присела рядом с ним и положила руку на его дрожащие коленки. Бедный и славный мой друг.

– С нами полетит отборная мертвечина, Джон.

Мой напарник не в силах поверить в это невероятное хотел было встать и пойти осматривать каждого на манер: «а точно ли они мертвые?»

– Точно, говорю я тебе. Все до единого сдохли сегодня утром. Это была моя затея. Ты лучше пристегнись, мой милый, мы уже вот-вот начнем взлетать. Возьми свое шампанское и разлей в пару бокалов.

Руки Джона тряслись, но он все же смог налить полных два бокала. Мы чокнулись и откинулись на наши сидения. Я в блаженстве и умиротворении смотрела в иллюминатор, а мой друг, медленно сходя с ума уставился на свой шипучий напиток.

– Когда взлетим, я тебе все объясню. – Сказала ЯЭльза.

Самолет уже набирал разгон и собирался взлететь как произошла странная и очень яркая вспышка, погрузившая внутренности во тьму. Зажглись красноватые огни запасного света. Джон раздавил в руках свой стеклянный бокал. Я заметила на себе взгляды нескольких десятков человек.

Мертвечина вдруг ожила и все как один лупились на нас. Что в нас интересного, бестолочи?

– Зачем ты нас убила, Эльза? – Вопрошал гомон.

– Чтобы от одиночества избавиться, дорогие гости.

– А зачем мы летим незнамо куда? Ты вместе с нами собираешься отправиться в преисподнюю?

– Может быть и собираюсь. Лучше бы вам снова сделаться мутными мертвяками, друзья.

И погасло красное свечение, и зрители снова невидяще уставились перед собой. Мы были на высоте в десять тысяч метров. Под нами плыли тонкие прослойки облаков, а солнце плелось где-то сзади.

– Ты сказала, что объяснишь. – Проныл Джон.

– Точно. Дело и в одиночестве, и в том, что мы с тобой практически не знаем друг друга. Ты думал, что я приведу тебя во сверкающий самолет твоей молодости, а привела к будущему окончанию.