Самолет без нее

— Марк, я все же хочу тебе кое-что объяснить. Мне заплатили сумасшедшие деньги за убийство стариков, замаскированное под несчастный случай. На моей совести немало трупов. Я служил наемником и убивал людей десятками за жалкую плату. Ничего общего с суммой, которую предложил мне Леонс де Карвиль. От таких предложений не отказываются. Разве мог я тогда предположить, что привяжусь к женщине, которая должна была умереть, но вопреки всему выжила?

Хоть бы он замолчал! Гран-Дюк рассуждал и действовал вполне логично. В том, что он делал, не было ни следа помешательства, на которое можно было бы списать его поступки. Неожиданно для самого себя — неужели он еще рассчитывал воздействовать на совесть этого человека? — Марк выпалил:

— Лили беременна. От меня. Через час она идет на аборт.

Револьвер не дрогнул в руке детектива.

— Этого следовало ожидать, Марк. Я не удивлен. Напрасно ты сюда явился. Ты взялся не за свое дело. Мог бы жить и радоваться вместе с Лили. Вы с ней — прекрасная пара. Были бы прекрасной парой. Лили, конечно, расстроится. Но ты не оставил мне выбора… Не будем тянуть, ладно?

Гран-Дюк направил револьвер Марку в сердце. Тот стоял, не в силах пошевелиться. Вот и все. Конец. Как ни странно, перед ним промелькнули счастливые картинки из прошлого: чемпионат мира по футболу 1986 года, пенальти Фернандеса, майка Дидье Сикса, ноты на пианино…

— Все это — ужасная цепь случайностей, Марк. Никто не виноват. Разве что Мелани Бельвуар. Но она тоже действовала из лучших побуждений.

«Двигайся, — приказал себе Марк. — Нырни ему под ноги…»

Кредюль Гран-Дюк разгадал его намерение и отступил на пару шагов, крепче сжав револьвер.

— Люди всегда цепляются за жизнь, Марк. В том-то вся проблема. Никакой надежды уже нет, а они все цепляются. Карвили совершенно напрасно воевали с Витралями. Им нечего было делить. Все это — одно сплошное недоразумение. Как любая война. Думаю, сейчас ты уже понял, что произошло на самом деле. Они обе погибли на горе Мон-Террибль. И Эмили, и Лиза-Роза. Никто из пассажиров самолета не спасся. Мне очень жаль, что так вышло, Марк, ты уж мне поверь.

Гран-Дюк поднес палец к спусковому крючку.

Грохот выстрела разорвал тишину мирного утра. Должно быть, его эхо слышали даже в Швейцарии.

61

4 октября 1998 г., 8.14.

Гран-Дюк упал лицом на землю. Из спины у него бил фонтанчик ярко-красной крови.

Только теперь Марк увидел Мальвину. Она все еще сжимала в обеих руках маузер. Своим пронзительным голосом она сказала:

— Не думай, что я убила его, чтобы спасти тебе жизнь, Витраль! Просто я не выношу, когда врут, что Лиза-Роза умерла.

Она уронила пистолет на землю. Ее тело сотрясала крупная дрожь. На сей раз она не притворялась. Она выстрелила в человека. Она убила человека.

— Как?.. Как ты?..

Мальвина заговорила быстро и нервно, глотая слова:

— Я не глупее тебя. Я тоже подумала про газету. Мужик из заповедника, как его, Грегори Морэ, что ли, отвез меня на своем джипе в редакцию «Эст репюбликен». Ты сделал за меня всю работу. Номер от двадцать третьего декабря еще даже в шкаф не убрали. А на первой странице ты записал адрес Мелани Бельвуар. Я поймала такси. Попросила высадить меня внизу, на выезде из Данмари.

Мысли Марка беспорядочно метались. Что он должен делать? Сказать Мальвине спасибо? Обнять ее? Или, наоборот, не трогать и дать ей успокоиться? Он шагнул к ней.

— Не прикасайся ко мне! — заорала Мальвина.

И сломанной куклой, сотрясаясь в конвульсиях, упала на землю. Сквозь ее рыдания до Марка донеслись обрывочные слова:

— Бабуля… Дедуля… Вчера… В Париже… Оба… Их нет… Их больше нет…

Он отвернулся и открыл дверцу «ксантии». Гран-Дюк не солгал. На сиденье лежал белый конверт. Марк надорвал его и достал четыре распечатанные на принтере страницы. Марк подошел к Мальвине. Она так и не встала с земли и, согнувшись в позе зародыша, продолжала плакать. Марк присел рядом с ней. Тихо, но отчетливо начал читать вслух: