Самолет без нее

Там, где он остановился, было слишком шумно, и он отошел в сторонку.

— Алло! Дженнифер! Супер. Это Марк. Извини, но я дико спешу. Мне нужна информация. Лично для меня. Номер телефона и адрес одного мужика в Париже. Записываешь? Гран-Дюк. Это фамилия. Кредюль Гран-Дюк. Знаю, знаю, имечко еще то. Тем лучше. Значит, второго такого не существует…

Дженнифер — его коллега во «Франс Телеком» и ровесница — училась на факультете прикладной лингвистики. Марк подозревал, что, приложи он минимум усилий, девушка могла бы в него влюбиться. Не отрывая от уха мобильник, он поднял глаза на купол базилики Сен-Дени, увенчанный тремя колоколами.

— Да? Уже нашла? Ты гений!

Марк записал телефонный номер и адрес Гран-Дюка. Поблагодарил Дженнифер и тут же набрал номер частного детектива. В пустоте долго звучали длинные гудки, после чего включился автоответчик. Черт! Ничего не поделаешь, времени у него в обрез.

— Месье Гран-Дюк? Это Марк Витраль. Мне необходимо с вами поговорить. Чем раньше, тем лучше. Дело касается Лили. И тетради, которую вы ей передали. Сейчас тетрадь у меня, мне отдала ее Лили. Я начал ее читать. Если вы меня слышите, очень вас прошу, перезвоните мне. Я еду к вам. Буду минут через сорок пять…

Марк убрал телефон в карман. Он принял решение. Развернувшись, быстро зашагал по Сталинградскому бульвару к конечной остановке 13-й линии метро. Гран-Дюк жил на улице Бют-о-Кай, в доме 21. Марк мысленно представил схему метро. За те два года, что он жил в Париже, Марк научился определять свое местонахождение в городе, не заглядывая в план. 13-я линия, направление «Шатийон — Монруж». Надо доехать до центра через станции «Сен-Лазар», «Елисейские Поля», «Дом инвалидов» и «Монпарнас». Бют-о-Кай, кажется, расположена на 6-й линии, по направлению к «Насьон», где-то между «Гласьер» и «Площадью Италии». Пересадку в любом случае придется делать на «Монпарнасе». Всего остановок двадцать, может, чуть больше.

Несколько минут спустя Марк снова стоял перед зданием университета Париж-VIII на улице Ленина. Он бросил беглый взгляд в сторону бара Мариам и нырнул в метро. В переходе, сразу за первым поворотом, там, где не так сильно дуло, на полу, на расстеленной грязной простыне, спал клошар. Рядом с ним лежала тощая пегая дворняга. Бродяга даже не просил милостыню. Марк на ходу положил к его ногам монету в два франка. Собака подняла голову и удивленно посмотрела ему вслед. Марк уже два года ездил в парижском метро, но продолжал подавать нищим, сохранив эту привычку с тех времен, когда жил в Дьеппе. Так учила его бабушка, никогда не проходившая мимо человека с протянутой рукой. Она терпеливо объясняла внуку, что такое человеческая солидарность, почему не надо бояться бедных и как преодолеть собственный стыд перед подаянием. Отныне, где бы он ни находился, в Париже, Дьеппе или любом другом городе, он просто не мог поступать иначе. Денег на раздачу милостыни уходило немерено. Лили подсмеивалась над ним. Ни один парижанин не обращает внимания на попрошаек! Ну, значит, он так и не стал парижанином.

На платформе в сторону «Сен-Дени-Пари» было пустынно. Отлично, подумал Марк. Ехать минут сорок пять, двадцать с лишним остановок. Успеет прочитать еще кусок из тетради Гран-Дюка. Может быть, что-то прояснится.

Может быть, он сумеет напасть на след Лили.

Ему не давали покоя три слова из ее записки.

Обрубить сухие ветки…

Что Лили хотела этим сказать?

Какие сухие ветки она собралась обрубать?

К платформе подошел поезд. Марк сел в вагон и достал светло-зеленую тетрадь.

У него мелькнула сумасшедшая идея, которая чем дальше, тем больше овладевала его мыслями. А что, если этот самолетик — просто отвлекающий маневр? Что-то вроде театральной декорации? Ведь Лили рассказала ему далеко не все. Например, это кольцо. Кольцо с сапфиром. Откуда оно у нее? Слишком много неясного…

А что, если Лили и не собирается никуда уезжать, тем более — далеко? Если она преследует совсем другую цель?

Отделаться от него.

Чтобы не мешал. Потому что она затеяла нечто опасное. Рискованное.

А он ни за что не позволил бы ей пойти на риск.

Обрубить сухие ветки…

А что, если Лили узнала истину и разработала план мести?

12

Дневник Кредюля Гран-Дюка

Преимущество сотрудничества с региональной прессой заключается в том, что провинциальным газетам, в отличие от столичных, не так часто попадают в руки сенсации. Даже когда нечто чрезвычайное случается у них под носом, в их собственном саду, парижские журналисты ухитряются прибыть на место первыми и уже в вечерних выпусках публикуют интервью с главными участниками события. Но если уж местная печать добывает информацию, способную заинтересовать всю Францию, она своего не упускает… Мало того, ее сотрудники проявляют чудеса изобретательности, чтобы выжать из подвернувшейся горячей новости все до последней капли.