Самолет для валькирии (СИ)

- Но вы говорили так, как будто могли их и убить!... - оторопело вставил Липман.

- Да. Но мы посчитали, что это излишне. - говоря это Натин отдёрнула правый рукав и, продемонстрировав изображение того самого золотого браслета, что показала и в кафешантане, выдернула из ножен свой стилет.

- Согласитесь, что при должном умении и вот такого вполне достаточно.

Натин блеснув отполированным лезвием, также изящно и быстро убрала свой стилет на прежнее место.

- И браслеты, и оружие, есть атрибуты власти и статуса. - также пояснила Натин, глядя в круглые глаза Липмана. - И мы при них всегда.

- Прошу прощения, и каков Ваш статус?

- А вот это -- секрет! - вдруг озорно улыбнувшись заявила Натин, и её глаза сощурились в две лукавые щелочки.

- И мы несколько отклонились от нашего обсуждения. - заявила она, сменив лукавое выражение.

- Нас, в небогатом наряде, называли "монголкой". - тут же завернула разговор прогрессорша. - И, судя по произношению, это что-то означает. Не только как название нации. Отсюда, два вопроса: почему при богатой одежде -- смотрят на одежду и обращаются как положено, а если нет, то смотрят на лицо и обращаются как с животным, даже если одеяние соответствует не бедным слоям общества?

Настолько откровенная постановка вопроса вызвала настоящее замешательство. Даже на лице, не принимавшей до сих пор Марии проявился испуг. Натин это только развеселило.

- Не бойтесь отвечать откровенно, так как те, кто нанёс мне оскорбление уже наказаны. Мне надо знать, в чём тут дело. Чтобы не попадать в неприятные ситуации.

Все трое надолго задумались. Потом, после серии переглядываний, начал Липман.

- Я заранее прошу прощения, но те НЕГОДЯИ -- Липман выделил слово интонацией, - использовали слово "монголка" в... э....

Липман замялся. Но Натин его подбодрила улыбкой.

- В смысле слабоумная. - выпалил Липман и покраснел.

- То есть, это слово является синонимом "слабоумия"? - спокойно уточнила Натин.

- Да, госпожа Натин! - чуть не вспотел Липман отвечая.

- Тогда многое проясняется. Но... получается, что целая нация записана... в слабоумные?!! - изумилась Натин.

- Пожалуй, тут стоит объяснить подробнее... Я знаком с теорией, которая лежит в основании этого убеждения... Или наоборот: убеждение, в основании теории. -- Внезапно вступил в разговор Пьер. - Если начать с самого начала, вы стали жертвой довольно старого предубеждения...

Натин изобразила на лице самое живое внимание. Хотя и догадалась уже что Пьер скажет. Просто "сложить два и два" уже из услышанного не представляло труда.

- Когда вы были в богатом платье, вас воспринимали как богатую и состоятельную госпожу из стран Юго-Восточной Азии. Тайланд, Бирма, Китай. Но когда вы появились в одеянии небогатом, то вы стали выглядеть как служанка-рабыня европейских господ. А рабыни, набранные в Юго-Восточной Азии, из-за плохого знания языка выглядят в общении как слабоумные.

- Спасибо, я уже догадалась насчёт этого -- слегка разрядила обстановку Натин своим смехом. - Но, как я полагаю, за всеми этими предубеждениями стоит и какая-то традиция?

- Не только традиция, но и целые теории.

- Это ещё интереснее! - вы могли бы указать на кого-то, кто эту теорию описал наиболее чётко?

Липман, расслабился. Натин, хоть и продемонстрировав свой статус, на них не злится, проявила себя как отвлечённый исследователь, любопытствующий насчёт обычаев чужого народа. А это значило, что предварительный заказ на исследования и услуги, что она уже озвучила в предыдущих встречах, остаётся в силе.

По большому счёту он был прав. Но он даже и не подозревал насколько далеко идущие последствия скрываются за "простым любопытством" проявленным этой "восточной принцессой".

Натин увидев в глазах Липмана энтузиазм, вопросительно глянула в его сторону приглашая высказаться.

- По моему мнению, наиболее полно теорию разных рас описал в своём труде Жозеф Артюр де Гобино. Оно называется "Эссе о неравенстве человеческих рас".

Когда Натин ушла, все трое не сговариваясь вернулись за столик. Было что обсудить.

- Ну и что вы на это скажете? - развёл руками Липман. Ему последняя встреча с "работодательницей" далась особо тяжело. Ведь именно он её организовал. И "скользкие моменты" которых в разговоре было множество, воспринял на свой счёт. Как будто именно он был виноват в том, что на эту мадемуазель напали, смертельно оскорбили, да ещё потому, что она вырядилась не зная особенностей местных "суеверий".

- То, что она сказала по опасности излучения радия -- для меня откровение! - тут же поделилась своим мнением Мария. - Можно ли этому верить?

- Дорогая, ты видела схему прибора, что она начертила. Уже с первого взгляда видно, что она остроумна и будет работать. А это означает, что она знает о чём говорит.

- Собственно я не об этом... - вымолвил Липман. - Я как-то себя чувствую... Не в своей тарелке. И, признаться, виновато.

- Это почему? - удивился Пьер.

- Дама уж сильно экстравагантная! И если мы, предполагаем на неё работать... Стоило бы знать чем она живёт заранее! И эти кинжалы в рукавах!...

- Они вас шокировали? - заинтересовался Пьер.