Самолёт на Кёльн. Рассказы

Изумленная тетка, услышав незнакомый голос своего мужа, все-таки обернулась, изучила Андрюшу и страшно закричала:

– Негодяй! Хам! Аполлон! Аполлон!

А все-то пассажиры никто и не знал предыстории всей этой истории. Почему и чрезвычайно удивились, что бабу кроют матом, а она взывает к древнегреческому богу красоты, покровителю муз.

Но все стало на свои места, когда баба, несколько успокоившись и всплакнув, объяснила, что Аполлон – это и не бог вовсе, а ее муж, который исчез. Аполлон Леопольдович Иванов, начальник производственного отдела треста «Нефтегазоразведка». «И уж он бы не допустил. Он бы защитил…» Суровой мужскою рукою, потому что он от своей супруги без ума, старше ее на 11 лет, хотя и настоящий мужчина.

– А больше я не вижу в салоне настоящих мужчин! – вскричала Аполлониха. – Где вы, настоящие мужчины? Как вашей слабой сестре плохо, так вы сразу и потерялись по кустам…

А троллейбус сначала шел вдоль берега, затем же поднялся высоко в гору. Природа вся находилась в состоянии полной гармонии. Осеннее солнце грело стекло. Слепила излучина реки. И белый теплоход незаметно плыл, и на островах росли деревья цвета киновари и охры. Природа находилась в гармонии. Кольца и броши опечаленной дамы сильно сияли.

– Мужчины вы, мужчины! – горько повторяла она.

Тут-то многие и покраснели для решительных действий. После чего стали хватать Андрюшу за телогрейку, желая и в троллейбусе восстановить покой, справедливость, эстетику.

– Убери руки, а то протянешь ноги! – огрызался Андрюша.

Но его все-таки выкинули. На остановке народ глядел с любопытством. Андрюша почесался спиной о бетонный столб, подумал и сообразил, что он ехал вроде не туда, куда надо, мечтая подбить деньжат. А если отправится сейчас в какую-нибудь другую сторону, то непременно там деньжат и получит. Хотя бы немного.

Он и пошел вниз под гору пешком. И вскоре обратился с мелкой просьбой о деньгах к славному человеку приятной наружности. Прося ссудить ему до лучших времен небольшую монету денег.

Однако человек ему в просимой сумме отказал. И даже грубо отказал, и даже обругал его всякими словами, после чего бич уныло поплелся дальше.

Но как превратны случаи судьбы! Ведь человек этот и был пропавший столь внезапно Аполлон Леопольдович! Да, это был Аполлон Леопольдович, начальник производственного отдела треста «Нефтегазоразведка»! И совершенно напрасно думать, что он не дал денег потому, что не верил в лучшие времена. Просто он как пропал, то сразу весело огляделся и нырнул в ближайшую пивную. Но там, в пивной «Белый лебедь», было ужасно много народу среди захарканных полов и неоткрытых пивных бочек. И при полном отсутствии знакомых начальник производственного отдела, прекрасный муж, вышел из пивного зала во зле и печали. Почему и был строг.

Что же? Встретились, поговорили, разошлись. И ничего тут нету удивительного. Что тут удивительного? «Это – жизнь. И это нужно понять и принять» – как сказал бы один из моих знакомых, с которым я недавно окончательно разругался.

МОЯ АКТИВНОСТЬ

Я ехал однажды вечером к себе домой в автобусе и услышал такой разговор, который вели два дедушки, сидевшие на переднем сиденье под трафаретом «Для инвалидов и детей».

– Главное – к ним не вмешиваться, – говорил один дедушка.

– Да-да. Вот у меня молодожены, – вторил второй дедушка, – молодожены. Странно. Вернее – не странно. Молодожены. У них своя жизнь, свой разговор, свои склянки, бутылочки, пузырьки, бумажки, веревки и тряпочки.

– Они сейчас очень пьют, – продолжал первый дедушка, – я про них читал в газете «Комсомольская правда», что у нас в городе вечером нельзя достать водки, потому что они всю ее выпивают днем.

– А что же они вечером пьют?

– А вечером они пьют вино, – объяснил дедушка дедушке, – они пьют и дерутся около «Гастронома».

– Главное – к ним не вмешиваться…

Тут-то дедушки размякли, погрузились было в уныние, было заскучали, но автобус остановился на автобусной остановке для входа и выхода пассажиров, и дедушки вышли в свою переднюю дверь, и я их, кстати, больше никогда в жизни не видел.

Но в подтверждение правильности слов их беседы в заднюю дверь ворвалась некая в доску пьяная компания молодых пьяниц – три молодых человека и с ними девушка.

– Всем здравствуйте и привет! – сказал первый ворвавшийся, который, впрочем, тут же упал на кожаное автобусное сиденье, склонил, запрокинув, кудрявую голову, громко захрапел и, в делах больше не участвуя, был в конце маршрута с посторонней помощью вытащен из автобуса.

Я не понимаю, что со мною И-ех со мною Да Со мною А может, кто-то связанный с тобою Возможно Но нет

Так запел сначала второй ворвавшийся, но потом оборвал пение, пристроился к окну и заплакал, залился горючими слезами.

Публика, спотыкающаяся о вытянутые ноги третьего ворвавшегося, который первого, заснувшего, удерживал, а второго ворвавшегося ободрял, стала ворчать и ругаться, что он вытянул свои длинные ноги в черных и непонятно каких – не то остроносых, не то тупоносых башмаках, с набегающими на башмаки расклешенными штанами.