Самолет уходит в ночь

Кенигсберг. Вот теперь ты перед нами. Мы стоим у твоих стен. Еще в самом начале войны, когда нацистские лжеотцы города, упоенные созданной самим себе славой, предрекали нам гибель, мы бомбили тебя, Кенигсберг. Мы предупреждали о возмездии, о твоем крахе. Ты не верил. И вот теперь мы у твоих стен. Кенигсберг — оплот разбоя и грабежа, цитадель пруссачества.

Условия капитуляции немецкое командование отклонило.

Значит, штурм! Чтобы овладеть такой крепостью, нужна была сила — сила, превосходящая врага. В том числе и авиационная мощь. И она была организована и объединена. Руководил всей боевой работой в воздухе Главнокомандующий ВВС Советской Армии Главный маршал авиации А. А. Новиков. Оборонительные сооружения врага подвергались массированным ударам с воздуха. По аэродромам противника были нанесены упреждающие удары совместными усилиями штурмовиков, фронтовых бомбардировщиков и АДД. В воздухе непрерывно патрулировали наши истребители. Сотни наших тяжелых самолетов обрушили бомбы на фортификационные сооружения, опорные пункты крепости, на огневые позиции и морские суда. Зенитная артиллерия противника была подавлена. И это позволило снизить нам высоту с 3000 до 1000 метров, что обеспечило еще большую точность бомбометания.

Такого господства нашей авиации в воздухе еще не было. Только 9 апреля в массированном ударе авиации было задействовано около полутора тысяч самолетов. Над крепостью они находились непрерывно, с разных высот и направлений подходили большими группами. Ближние фронтовые бомбардировщики бомбами среднего веса поражали заданные им объекты, штурмовики уничтожали огневые точки, мы тяжелыми бомбами разрушали железобетонные укрепления — всем хватало работы.

При такой плотности удара, где все расписано строго по времени, нашему а-виационному корпусу выделялось пятнадцать минут. Мы подходили к цели в светлое время суток. Непривычная, прямо скажем, обстановка для экипажей АДД! С высоты полета картина штурма Кенигсберга была видна как на ладони. Вспоминалась битва под Москвой. Вражеская авиация хозяйничала в небе. Мы были слабее. И все же выполняли боевые задачи...

Теперь картина иная. Краснозвездные истребители летают группами на разных высотах, они прикрывают наши наземные войска от ударов с воздуха и охраняют боевые порядки бомбардировщиков. Истребителей много, нам, видевшим разное за годы войны, казалось, что они летают, как на прогулке, но это только казалось — у каждого свои задачи.

— Все идет организованно, — говорит штурман нашего корабля заместитель главного штурмана корпуса майор Рудавин.

В составе экипажа есть еще новичок — место правого летчика на борту занял техник нашего самолета Вася Овсеенко. Петр Шелудько теперь самостоятельно выполняет боевые задачи. И сегодня летит в составе эскадрильи — той, в которой был я командиром.

Все самолеты управлялись по радио. Командиры имели возможность вести радиообмен как с КП в районе цели, так и с любым самолетом. Зная позывные, я мог без труда вызвать на связь моего бывшего правого летчика, и я это сделал. Как приятно слышать бодрый голос Шелудько Он меня сразу узнал.

— Как дела?

— Порядок, командир! — последовал ответ. На душе радостно. К этому располагает обстановка в воздухе. Мы здесь полные хозяева. Все мы полны оптимизма. Скоро победа. Мы уже видим ее.

— Подходим к цели, — докладывает штурман Рудавин.

Кенигсберг от интенсивной бомбежки весь в дыму. По всей его обширной территории — мелкие и крупные пожары.

В дыму трудно отыскать заданный объект. Экипажи запрашивают разрешения для бомбометания с меньшей высоты. И оно вскоре получено. Теперь дела идут лучше, но дым поднимается все выше, и над целью становится темно, как в сумерках. Но мы ведь — ночники, нам не привыкать. Мы отыскали заданный объект, и наши бомбы внесли свою долю в штурм крепости.

Задача выполнена. Можно брать курс на восток — домой. Но нет, мы продолжаем полет невдалеке от города. В нашу задачу входит не только поражение цели, мы обязаны следить за боевой работой авиационных полков корпуса. И, если надо, — вмешиваться, корректировать. А возвратившись из полета, докладывать командованию корпуса о своих наблюдениях.

На этот раз такой доклад не потребовался. К нашему возвращению в штабе корпуса было все известно. Привлекаемая авиация успешно справилась со своей задачей. В результате совместных ударов, в том числе и с воздуха, оборонявшемуся противнику в Кенигсберге был нанесен сокрушительный удар. Важнейшие объекты: форты, доты и временные укрепления в жилых домах — были превращены в груды развалин, большинство огневых точек подавлено или полностью уничтожено, управление войсками парализовано.

Хорошая организация и четкое управление, богатый опыт, приобретенный в длительных сражениях, стремление людей скорее приблизить конец войны — все это позволило овладеть еще одной неприступной крепостью фашистских войск. 10 апреля 1945 года столица нашей Родины Москва салютовала доблести, отваге и мастерству героев штурма Кенигсберга 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий.